Король воронов

Генри вытащил из кармана телефон. Быстро нажимая на экран, он вывел радужную картинку, которая тоже выглядела как-то странно.

– Робо-Пи связана с телефоном через это приложение. Оно реагирует на отпечатки пальцев, вот, смотри, я прикладываю палец сюда и говорю, чего хочу от нее… Робо-Пи, найди волосы! О, смотри, она летит.

Ганси страшно испугался, когда пчела взлетела с тем же звуком, что и прежде, поднялась в воздух и приземлилась ему на волосы. Теперь она казалась еще тяжелее, чем когда сидела у него на ладони. Он сдержанно произнес:

– Можешь ее убрать? Мне очень неуютно.

Генри вновь приложил палец к экрану, и пчела опять взмыла в воздух и опустилась ему на плечо.

Ганси заметил:

– Ты ничего не сказал.

– Мне необязательно что-то говорить. Через отпечатки пальцев она читает мои мысли, – ответил Генри.

Он сказал это, не отрывая взгляд от экрана, но Ганси видел в тусклом свете, что Генри оценивает его реакцию.

– Я просто говорю ей, что делать, и раз! Она летит, спасибо, спасибо, пчелка.

Генри поднял руку, и пчела понеслась к ней, как летучий цветок. Свет погас. Он сунул насекомое обратно в карман. Разумеется, это было невозможно, и Генри ждал, что Ганси скажет, что это невозможно. Вот почему он хранил секрет. Потому что этого не могло быть.

Ганси чувствовал, как вокруг него стягивалась сеть.

– Твои родители создают пчел-роботов, – осторожно начал он.

– Мой отец. Его фирма. Да.

Здесь пролегала какая-то черта, хотя Ганси не понимал, какая.

– И она делает вот таких пчел. – Ганси даже не старался говорить таким тоном, будто он этому верил.

– Ганси, кажется, нам придется решить, доверяем мы друг другу или нет, – сказал Генри. – Кажется, в нашей новорожденной дружбе настал именно этот этап.

Ганси задумался над его словами.

– Но доверять и доверяться – не одно и то же.

Генри одобрительно засмеялся.

– Да. Но я уже поверил и доверился тебе. Я сохранил в секрете то, что лежало у вас в багажнике «Шевроле». И почему Адама Пэрриша не убило сорвавшимся шифером. А еще я показал тебе Робо-Пи.

Всё это было правдой. Но Ганси знал много людей с секретами и не мог настолько впасть в заблуждение, чтобы пользоваться ими как разменной монетой. Вдобавок нынешние занятия Ганси во многом ставили под угрозу чужие жизни, а не только его собственную. Это был слишком большой знак доверия в обмен на римскую вечеринку и яму в земле. Он сказал:

– Есть один психологический принцип, которым пользуются люди, продающие машины. Они за свой счет покупают тебе колу в автомате, и ты чувствуешь себя обязанным купить у них автомобиль.

Генри весело отозвался:

– Хочешь сказать, что твои секреты по сравнению с моими – это как машина по сравнению с газированной водичкой?

В голосе Ганси тоже прозвучала шутливая нотка:

– Эту пчелу создала не фирма твоего отца, так?

– Да.

Можно было наконец поставить точку.

– Что ты хочешь от меня услышать? Слово «магия»?

– Ты видел магические предметы вроде моей Робо-Пи и раньше, – сказал Генри. – Это немного другое, не как в том случае, когда Пэрриш отразил тонну шифера. Где ты видел такую магию?

Ганси не смог.

– Это не мой секрет.

Генри сказал:

– Я избавлю тебя от мучений. Я знаю. Диклан Линч продал моей матери две такие штуки.

Это было так неожиданно, что Ганси обрадовался абсолютной темноте, он не сомневался, что на лице у него отразился шок. Он попытался сложить два и два. Диклан… то есть мать Генри получила пчелу работы Ниалла. Если она была клиенткой Диклана, значит, он продавал что-то ребятам из Агленби? Нет. Он не настолько глуп.

– Откуда твоя мать узнала, у кого их купить? Это ты ей рассказал?

– Наоборот. Она знает не потому, что я здесь. Я здесь, потому что она знает. Разве ты не понимаешь? Я – просто предлог. Она навещает меня. Покупает что-нибудь у Диклана Линча. Уезжает. Очень умно. Я два года хотел кому-нибудь об этом рассказать. Секреты, они причиняют боль…

– Твоя мать отправила тебя в Агленби только для того, чтобы иметь прикрытие для сделок с Дикланом? – уточнил Ганси.

– Магические артефакты, старик. Большой бизнес. Грязный. Ничего не стоит получить пулю в колено. Или погибнуть, как старина Кавински.

От этих откровений Ганси начал задыхаться.

– Она имела с ним дело?

– Нет! Кавински торговал только наркотиками, но она говорила, что они тоже волшебные. И потом… ты же был на вечеринке в честь Четвертого июля. Объясни этого дракона.

– Не могу, – сказал Ганси. – Мы оба знаем.

– Да, знаем, – удовлетворенно подтвердил Генри. – Однажды он чуть не убил Ченя-второго просто ради развлечения. Он был жуткий тип.

Ганси прислонился к пыльной стене.

– Ты падаешь? Всё в порядке? Я думал, мы просто разговариваем.

Они действительно разговаривали, хотя и не так, как ожидал Ганси. В погоне за Глендауэром он общался со многими странными людьми. Как правило, его странствия определялись не городами и странами, где он побывал, а людьми и феноменами. Разница заключалась в том, что Ганси сам приезжал их искать. Они никогда не приезжали за ним. Он никогда не встречал людей, похожих на себя; и пусть даже Генри был далеко не близнецом Ганси, он тем не менее стоял ближе всех…