Король воронов

– Полагаю, он успокаивается, – своим бесцветным голосом ответила Нив. – По мере того как смерть твоего мужа уходит в прошлое. Это затихающие толчки землетрясения. Лес пытается избавиться от демона, который, очевидно, использует тот же источник энергии. Лес реагирует на то, что его использовали для убийства. Я чувствую, что суть этого места – творение. Поэтому каждый твой шаг в противоположную сторону будет вызывать нечто вроде душевного землетрясения.

– Нам всем приходится делать то, что не хочется, – заметила Пайпер. – И мы ведь не собираемся убивать людей десятками. Я просто хотела доказать отцу, что говорила серьезно, когда предлагала помириться.

Демон спросил: «А ТЕПЕРЬ ты чего хочешь?»

Он прицепился к куску старой коры и сидел, изогнув спину, как сворачиваются шершни, когда им холодно, сыро или ветер дует с воды. Его усики подрагивали, обратившись в сторону Пайпер, и он по-прежнему гудел в тон рою, который давно скрылся из виду. Солнце в небе дрожало; Пайпер заподозрила, что на самом деле сейчас вовсе не день. С дерева сполз еще кусок коры.

– Ты приносишь вред окружающей среде?

Пайпер всегда заботили экологические последствия. Казалось бессмысленным двадцать лет тщательно сортировать отходы, если она собиралась уничтожить всю экосистему.

«Я – естественный продукт этой среды».

Ветка рядом с Пайпер поникла до земли. Листья почернели, с них стекала густая желтая жидкость. Воздух продолжал дрожать.

– Пайпер, – Нив осторожно взяла ее за руку, с таким безмятежным видом, какой только может быть у человека, одетого в лохмотья и стоящего возле водопада, который течет снизу вверх. – Я знаю – когда ты залезла в гробницу, отпихнув меня с дороги и сделав так, чтобы тебе и только тебе досталась награда, ты рассчитывала оставить меня за бортом и шагнуть навстречу будущему, где ты и только ты контролировала бы свои желания и наслаждалась полученными от демона подарками, а я, возможно, осталась бы в пещере, где в лучшем случае блуждала бы, а в худшем – умерла. Признаю, я была очень расстроена; чувства, которые я тогда испытала – не предмет для гордости. Теперь я понимаю, что у тебя не только проблемы с доверием – кроме того, ты меня не знаешь. Но если хочешь…

Пайпер пропустила большую часть мимо ушей, поскольку заметила аккуратные ногти Нив. Они напоминали безупречно ровные кератиновые монетки. Сама Пайпер обломала все ногти, вылезая из обрушившейся пещеры.

– …есть и другие способы достигнуть цели. Я настоятельно советую тебе положиться на мой значительный опыт в магии.

Пайпер сосредоточилась.

– Так. Я прослушала. Можно еще разок? Про чувства пропусти.

– Сомневаюсь, что вступать в союз с демоном – это разумно. Демоны, по сути своей, скорее отнимают, чем прибавляют. Они забирают больше, чем дарят.

Пайпер повернулась к демону; трудно было понять, насколько внимательно он их слушал. У шершней нет век, поэтому было вполне возможно, что он спал.

– Какой части этого леса придется умереть, чтобы я вернула себе свой образ жизни?

«Теперь, когда я пробудился, я уничтожу его весь. Рано или поздно».

– Ясно, – сказала Пайпер, чувствуя облегчение – в конце концов, скверное решение приняли за нее. – Значит, решено. Давайте ковать железо, пока горячо. Эй… ты куда? Ты разве не хочешь стать… – Пайпер задумалась, и демон прислушался к ее мыслям, – … знаменитой?

Нив моргнула.

– Я хочу, чтобы меня уважали.

– Никакой разницы, – сказала Пайпер. – Ну, не уходи вот так. Признаю, я тебя вроде как оттерла, потому что умирала… короче, это было грубо. Немножко. Но теперь я всё исправлю.

Нив обрадовалась гораздо меньше, чем ожидала Пайпер, но, по крайней мере, не попыталась вновь сбежать. Это был плюс; Пайпер вообще-то не хотела оставаться с демоном наедине. Не потому, что она боялась – просто в присутствии зрителей у нее прибывало энергии. Однажды Пайпер прошла опрос в интернете и узнала, что она особый тип экстраверта и, скорее всего, это навсегда.

– Нас обеих ждет новая жизнь, – заверила она Нив.

Демон наклонил голову набок и вновь пошевелил усиками. Пайпер подумала: у шершней не бывают таких больших глаз. Они напоминали огромные коричнево-черные очки. В них мрачно двигались варианты жизни и смерти.

«Что теперь?»

Пайпер сказала:

– Надо снова позвонить папе.

27

Было уже не 6:21.

Была то ли поздняя ночь, то ли раннее утро.

Когда Адам и Ронан приехали в пункт неотложной медицинской помощи Маунтин-Вью, они обнаружили, что в маленькой приемной никого нет, кроме Ганси. Наверху бренчала музыка, флуоресцентные лампы светили бездушно и невинно. Брюки Ганси были запачканы кровью, и он сидел, опустив голову на руки – то ли спал, то ли горевал. На противоположной стене висел написанный маслом вид Генриетты, с картины капала вода: таков, видимо, был мир, в котором они сейчас жили. В какое-нибудь другое время Адам, возможно, попытался бы понять, что означает этот знак, но сегодня его мозг и без того до краев переполняла информация. Его рука перестала дергаться теперь, когда Кабесуотер вновь обрел некоторую силу, но Адам не питал иллюзий: он знал, что опасность не минула.