Король-ворон

– Я не могу понять, что он пытается мне сказать. Он словно держит меня на расстоянии вытянутой руки. Мне надо найти способ погрузиться глубже, но кто-то должен наблюдать за мной на случай, если я уйду слишком далеко от своего тела.

Естественно, в данном случае этот кто-то – Ронан.

– Что ты пытаешься выяснить?

Адам описал происшествие с глазом и рукой тем же ровным тоном, которым обычно отвечал в классе. Он позволил Ронану наклониться к нему ближе, чтобы тот сравнил оба его глаза – так близко, что Ронан ощутил его дыхание на своей щеке – а также дал ему рассмотреть свою ладонь. В последнем не было острой необходимости, и оба это знали, но Адам внимательно следил за Ронаном, пока тот легко проводил пальцами вдоль линий на ладони.

Это было похоже на пограничье между сновидением и спячкой. Идеальное сочетание – когда достаточно крепко заснул, чтобы видеть сны, но при этом достаточно бодрствуешь, чтобы по-прежнему помнить о своих желаниях.

Он понял, что Адам уже разгадал его чувства. Но он не знал, сможет ли сойти с острия ножа, по которому ходил все это время, и при этом не уничтожить все, что он имел.

Адам неотрывно смотрел в глаза Ронану, когда тот выпустил его руку:

– Я пытаюсь найти источник того, что нападает на Кэйбсуотер. Я могу лишь предположить, что это то же самое, что напало на то черное дерево.

– Я тоже об этом думал, – признал Ронан. Проведенный в Барнсе день был отмечен снами, от которых он поспешно заставил себя пробудиться.

– Правда? И поэтому ты выглядишь так, словно побывал в аду?

– Спасибо, Пэрриш. Мне тоже нравится твое лицо, – он кратко описал схожесть между заболевшим деревом и собственными распадавшимися снами, решив не упоминать свои душевные терзания по поводу содержания снов и старательно маскируя имеющийся у него куда более серьезный секрет большим количеством нецензурных слов. – Поэтому я больше не собираюсь засыпать.

Прежде чем Адам успел ответить, их внимание привлекло какое-то движение в небе. Меж темных деревьев, росших вдоль соседних улиц, порхало странное светлое нечто. Какое-то чудовище.

Чудовище Ронана.

Его ночной ужас-альбинос редко покидал защищенные поля Барнса, а уж если покидал, то только для того, чтобы следовать за Ронаном. Не как верный пес, но скорей как легкомысленная, беспокойная, мечущаяся кошка. Сейчас он целеустремленно летел по улице прямо к ним, никуда не сворачивая. В лилово-черном пространстве он был столь же заметен, как дым, едва таща по воздуху свои рваные крылья и свисавшие с его тела ошметки кожи. Хлопанье его крыльев можно было сразу выделить среди всех прочих звуков: ту-дум ту-дум ту-дум. Чудище разинуло оба своих клюва, вздрогнувших в яростном вопле, неслышном для человеческого уха.

Ронан и Адам запрокинули головы, глядя на него. Ронан выкрикнул:

– Эй! Ты куда это собрался?

Но монстр пронесся над ними, даже не остановившись. Он летел в горы. Эта мерзкая гадина когда-нибудь схлопочет пулю от какого-нибудь перепуганного фермера, подумалось Ронану. Он понятия не имел, с чего вдруг переживает об этой твари. Может, потому, что чудище как-то спасло ему жизнь.

– Вот стремный ублюдок, – повторил Ронан. Адам нахмурился, провожая чудовище взглядом, а затем спросил: – Который час?

– 6:21, – ответил Ронан, и Адам снова нахмурился. – Нет, 8:40. Я неправильно прочел время.

– Значит, время еще есть, если это недалеко.

Адам Пэрриш всегда думал о своих ресурсах: деньги, время, сон. Даже если в спину ему будут дышать паранормальные угрозы, Ронан знал, что Адам будет дергаться из-за всего этого, ведь на следующий день снова нужно идти в школу. Именно так он и выживал.

– Куда мы едем?

– Понятия не имею. Я хочу попытаться выяснить, где находится этот дьявол, но не знаю, смогу ли заниматься ясновидением на ходу. Жаль, что я не могу одновременно ясновидеть и вести машину, но это невозможно. Я просто хочу отвести свое тело туда, куда ему приказывает идти сознание.

Над головой загудел и потух фонарь. Дождь прекратился несколько часов назад, но воздух еще был наэлектризован, словно перед грозой. Ронан все гадал, куда же это полетел его ночной ужас.

– Ладно, чародей, но если я буду вести машину, пока ты будешь в отключке, как я узнаю, куда ехать?

– Я постараюсь оставаться в сознании достаточно, чтобы тебе подсказать.

– А это возможно?

Адам пожал плечами; в эти дни определения возможного и невозможного вполне поддавались более обширной трактовке. Он наклонился и предложил Чейнсо руку. Она вспрыгнула на нее, хлопая крыльями, чтобы удержать равновесие – рукав, за который она зацепилась, сползал под ее весом – и запрокинула голову назад, когда Адам нежно погладил тонкие перышки вокруг ее клюва.

– Никогда не узнаешь, пока не попробуешь, – сказал он. – Ты в деле?

Ронан позвенел ключами от машины. Словно у него когда-нибудь могло возникнуть нежелание куда-то ехать. Он мотнул головой в сторону «хондайоты»:

– Ты что, даже не запираешь свою говнотачку?

– Нет смысла, – ответил Адам. – В нее все равно уже вламывались хулиганы.

Пресловутый хулиган растянул губы в ухмылке.