Король решает всё

— Что с ним? — спросила Вера, министр развернул кресло в её сторону и сел, угрюмо опираясь локтями о колени и глядя в пол.

— Говоря человеческим языком — переутомление.

— А, — Вера чуть спокойнее вздохнула и тоже села в кресло, — и что теперь будет?

— Ещё не ясно. — Он медленно переплёл пальцы, бросил короткий взгляд на встревоженную Веру, опустил голову. — Магическое переутомление похоже на физическое, как если бы человек, допустим, потерялся в лесу и трое суток без сна и еды бежал по горам. Организм, в принципе, способен на это, в стрессовых ситуациях он включает резервы и позволяет делать невероятные вещи. Но потом за всё приходится платить. Как только человек почувствует себя в безопасности, переутомлённое тело потребует отдать долг с процентами. — Он выпрямился и секунду поколебавшись, осторожно откинулся на спинку, невесело усмехнулся, — вот тут и начинается разница. Если физически утомлённый человек просто отключится и проспит сутки, а потом будет еле ходить и постоянно хотеть есть и пить, то у магов всё сложнее. Маги не отключаются, их резервы гораздо глубже, чем физические силы тела, и залезать в долги они могут куда сильнее. Обычно в случае переутомления одного мага, нужен другой, сильнее, чтобы взять первого под контроль и насильно вывести из транса, погрузить в сон, в котором ему можно будет помочь и магически перелить силы… — он махнул рукой, поморщился, — у магов свои отработанные методы лечения. Но проблема в том, что у нас нет мага сильнее Барта.

Он замолчал, хмуро глядя в пространство, Вера поёжилась:

— И что теперь делать, если нет мага? Он сам не отключится, что ли?

— В том и проблема, что нет. — Министр напряженно похрустел пальцами, медленно закрыл глаза, качнул головой и приподнял плечи, — я понятия не имею, на сколько хватит его сил, у него их очень много, а это значит, что он может торчать в этом приграничном трансовом состоянии очень долго.

— Что за трансовое состояние?

— Это вроде медитации, такой режим повышенной сосредоточенности, в который маги входят для работы. В трансе нет ощущения времени, поэтому они воспринимают время субъективно, относительно проделанной работы. А Барт упёрся в этот проклятый амулет и не желал останавливаться. — Он зло сжал губы и тихо, угрожающе добавил, как будто для себя самого: — А ещё он за ночь куда-то угрохал половину своего резерва, и я выясню, куда.

Министр замолчал, по его лицу пробегали пугающие тени, Вера тихо спросила:

— И как он себя чувствует сейчас?

— На данный момент — никак, — дёрнул щекой министр, — всё ещё в трансе, он воспринимает реальный мир по-своему, со стороны это выглядит довольно странно. Если мы не найдём мага, способного ему помочь, то он будет болтаться там ещё несколько дней, пока физическое истощение его всё-таки не свалит, а потом за дело возьмутся маги и станут вливать в него силы, параллельно подлечивая истощённое тело. — Министр с досадой сжал зубы и тихо, обречённо прошипел: — В любом случае, восстановление займёт никак не меньше недели, плюс дня три в трансе — это десять дней. — Он нервно постучал кулаком по колену, — я не могу позволить себе потерять его на такое долгое время, он мне нужен!

Веру покоробило от таких рассуждений, она опустила глаза и осторожно спросила:

— А к нему можно?

— Зачем? — кисло выдохнул министр, Вера пожала плечами, уже начиная невольно обижаться за Барта:

— Просто так. В моём мире принято навещать тех, кто болеет, приносить им еду и книги, развлекать и подбадривать, потому что болеть — это скучно и иногда больно, а друзья приносят с собой положительную энергию и помогают быстрее выздороветь. У вас так не делают?

Он немного озадаченно потёр подбородок, пожал плечами и уже совсем не так нервно сказал:

— Он вас, скорее всего, не узнает.

— Ну и что?

— И вы ничем ему не сможете помочь… наверное, — он нахмурился ещё сильнее, помолчал, потом смерил Веру медленным изучающим взглядом и сказал: — Но если хотите, можно попробовать.

— Хочу, — быстро кивнула Вера. — А ему есть можно?

— Нет, не думаю, — поморщился министр, — не стоит на нём экспериментировать. Вы так пойдёте?

— А что? — она осмотрела свою одежду, откатила рукава просторной рубашки, поправила штаны, подняла вопросительный взгляд на министра. Он изобразил на лице что-то вроде святого терпения и всепрощения пополам с удовольствием от нестареющей шутки:

— Госпожа Вероника, не хочется вас расстраивать, но это мужская одежда. Женщины ходят в юбках.

Вера звонко хлопнула себя по лбу и застонала:

— Почему мне никто не сказал?! Я трое штанов купила, ещё обрадовалась, что у вас тут есть что-то нормальное и моего размера! Чёрт. — Она выпрямилась и сурово сложила руки на груди. — А, плевать. После того ниндзевского комбинезона, я уже могу надеть что угодно, мне по барабану. Я не буду переодеваться, пойдёмте так.

— Волосы соберите, — терпеливо напомнил он, Вера нахмурилась и пощупала причёску, министр ещё более терпеливо добавил, — не карандашом.