Король и император

— Я слышал, — заметил Ибн-Фирнас, — что вокруг императорской реликвии поднялась какая-то суета, способная нанести сильный удар по христианской вере. Слухи об этом принесли торговцы с севера.

Ицхак безразлично пожал плечами:

— Для такой веры сильного удара не потребуется. Но давайте условимся, что наша вера должна подтверждаться рассудком. И делать это будет совет мудрых.

— Утром мы поговорим с нашими друзьями, — согласился Ибн-Маймун. — Пусть бербер Гханья последует за дураком Муатьей, и все устроится.

Флот Пути встал на якорь в заливе Пальма, у острова Мальорка, в том самом месте, где весной стоял арабский флот и где он был уничтожен греческим огнем. Рыбаки уже с помощью рисунков объяснили северянам, как это происходило, и обеспокоенный Шеф позаботился о том, чтобы воздушный змей постоянно находился в воздухе. Толман и еще трое юнг по очереди несли вахту. Не в свободном полете — после смерти Уббы и Хелми на такой риск больше не шли, — а на привязи под напором легкого бриза.

Вскоре после попытки Шефа самому летать на змее Средиземное море доказало, что в нем бывают штормы; у северян до сих пор кружилась голова. Впрочем, шторм дал им преимущество: они смогли подойти незамеченными почти к самому берегу Мальорки. Стремительно высаженный на остров десант состоял из опытных пиратов под командой Гудмунда; сразу был захвачен христианский собор, а в нем обнаружен склад награбленного. Первоначально сюда свозили добро христианские феодалы, затем наступил короткий период мусульманского владычества, а под конец остров отвоевали войска императора и его греческих союзников, и поток военной добычи удвоился. Оставленные императором отряды беспорядочно отступили вглубь острова. Люди Пути, которые получили строжайший приказ без нужды не применять силу и действовали под надзором жрецов, вскоре выяснили, что у воинов императора нет ни малейшей надежды найти себе союзников среди местного населения, хотя формально оно придерживалось христианского вероисповедания.

Соломон же сообщил, что привезенные им еретические брошюры на окситанском наречии и на латыни были охотно и с большим любопытством приняты христианскими священниками: уроженцы острова, они никогда не видели книг, написанных на их родном диалекте, а окситанское наречие было чрезвычайно на него похоже.

Однако Соломон не задержался, чтобы проследить за экспериментом, который собирался поставить Шеф. Выразив крайнее неодобрение, отправился куда-то по своим делам и Торвин, а вместе с ним Хунд и Хагбарт. В качестве переводчика у Шефа оставался только Скальдфинн. Провидец Фарман тоже приготовился к наблюдениям.

Еще в Септимании все части машины для получения греческого огня были с величайшей осторожностью, чтобы не повредить баки и не погнуть трубки, сняты с полузатопленной галеры и аккуратно сложены в трюме «Победителя Фафнира»; по приказу Ордлафа специальный человек день и ночь охранял их от малейшей искры. А когда дело дошло до испытаний, Ордлаф вообще взбунтовался. Шефу пришлось позаимствовать у местных жителей большую рыбацкую лодку, погрузить на нее агрегат и отойти в море на безопасное расстояние в четверть мили. Много часов король и Стеффи ходили вокруг машины, ощупывали каждую ее деталь, гадали, какие функции она выполняет, то и дело напоминали друг другу о том, что следовало считать достоверно установленным. В результате им удалось прийти к единому мнению.

Они решили, что находившийся отдельно от остальных частей большой бак служил для хранения горючего. Идущий от него соединительный рукав явно должен был надеваться на штуцер на медном котле меньшего размера, но этот рукав служил только для перекачки горючего, когда медный котел был пуст. В процессе работы машины штуцер, расположенный на верху котла, должен был соединяться уже не с топливным баком, а с другим устройством. И действительно, в захваченной машине к нему крепился загадочный аппарат — как показала разборка, что-то вроде мехов: внутри цилиндра ходил поршень, который, однако, не заталкивал в котел ничего, кроме воздуха.

— Получается, — буркнул Стеффи, — что воздух как бы имеет вес.

Вспомнив, с какой силой ветер бил в несущие поверхности воздушного змея, Шеф кивнул. Идея казалась нелепой: разве можно измерить воздух на весах? Тем не менее из того, что воздух нельзя взвесить, еще не следует, что воздух вообще не имеет веса, — предположение, которое стоило запомнить на будущее.

Еще одну загадку представлял собой клапан на короткой трубке в верху котла. Трубка была заглушена на конце, но сбоку имела прорезь. В этом уже вообще никакого смысла не усматривалось.

И наконец, для чего же предназначена расположенная под котлом топка с самыми обычными кузнечными мехами? Очевидно, для нагрева горючего в котле до рабочей температуры. Но в чем суть этой процедуры? Ни Шеф, ни Стеффи не знали такого понятия, как испарение, но им доводилось видеть, как кипит вода; они знали, что котел может выкипеть досуха. А Шеф еще вспомнил опыты своего мастера Удда по получению зимнего эля путем перегонки пива.