Король и Дева (СИ)

Жанна судорожно вдохнула и скривилась, тщетно силясь сдержать подступающие слёзы. Тело её содрогнулось в беззвучных рыданиях; она до крови закусила зубами руку, чтобы не перебудить гномов громкими всхлипами. Она не плакала целую вечность, и теперь этот долго сдерживаемый крик вырывался на волю. Ее колотило и скручивало, горло перехватывало сухими спазмами. Горячие слезы текли по щекам, не принося облегчения. Она готова была сорваться с места и бежать, куда глаза глядят, как вдруг все изменилось… Стало легче, и тиски, сжимающие ее горло, понемногу разжались. Она была не одинока в этом мире.

Повернув голову, Жанна увидела Торина. Опустившись на колено, король положил руку ей на плечо. Смотрел без улыбки, ни слова не говоря. Огоньки от затухающего костра плясали в потемневших глазах, и в этой глубине отражалось что-то, что можно было бы принять за сочувствие и понимание. Или ей показалось?

Ветер играл его волосами, в смешных косичках мягким серебристым светом поблескивали заколки. Жанна, всхлипнув, спрятала лицо в плаще, служившем подушкой. Но Торин продолжал сидеть рядом, не убирая руку, пока ее плечи не перестали сотрясаться. Просто сидел и молчал. Ушел, когда она успокоилась.

Сколько времени гном был рядом с ней? Жанна могла бы догадаться о его присутствии. Король всегда брал на себя самое тяжелое время стражи, когда у самых стойких дозорных начинали смыкаться веки. Но даже не будучи в дозоре, он присматривал за всеми. Не надо больше давать Торину повода приглядывать за ней. Несмотря на внешнее спокойствие и холод, душа его походила на чистое пламя, лишь иногда вспыхивавшее в его глазах. Он почти никогда не улыбался, в отличие от остальных гномов — те вечно находили повод посмеяться. Даже племянникам Торин улыбался крайне редко.

Во второй вечер их пути он что-то тихо прошептал Гэндальфу. Тот, внимательно всмотревшись в Жанну и удовлетворившись увиденным, спросил:

— Как ты оказалась на том костре?

Жанна задумалась. Она и сама хотела бы получить ответ на этот вопрос. Может быть, стоит им все рассказать? Может, история ее прошлой жизни отвлечет ее от странностей настоящей?..

========== Часть 3. Тролли и клятва ==========

Монотонный дождь, к рассвету было переставший, застучал поутру с новой силой. По листьям, по лужам и по головам. Гномы быстро собрали пожитки и тронулись в путь. Жанна, накинув капюшон, покачивалась в седле в такт движениям пони, а бедное животное все больше скользило копытами по размокшей почве, с трудом передвигая мохнатые ноги. Гномы промокли до нитки и приуныли, даже Бофур не отпускал своих шуточек.

Довольно быстро Жанна выучила имена всех гномов, а Бильбо ей представили отдельно и более церемонно. Вот только сейчас бедный вымокший хоббит проклинал тот день, когда Гэндальф вырезал тайный знак на его зеленой двери. Такой родной, такой домашней! И находящейся сейчас так далеко. А поскольку пони Жанны двигался рядом, ей волей-неволей приходилось выслушивать все ворчания Бильбо. Но думала она о Торине. Зачем он тратил время, успокаивая ее этой ночью? Она ему никто. Наверное, не хотел, чтобы она перебудила его гномов.

Король вообще говорил немного и почти никогда не повышал голос, но все его распоряжения выполнялись мгновенно, иногда до того, как они были произнесены. Тогда, в памятный вечер второго дня, во время ее исповеди, он не произнес ни слова, но внимательно выслушал все, что она рассказывала. Он стоял неподвижно, скрестив руки на груди, не сводя с нее глаз и время от времени с недоверием поглядывая на Гэндальфа. Маг кивал головой в знак согласия, подтверждая правдивость ее слов.

Оскверненная родина, изгнанный король, высокое предназначение…

Жанне казалось все это, произнесенное вслух, нелепым, но слушатели переглядывались с пониманием. Когда она дошла до осады Орлеана и битве при Пате, у Фили с Кили засверкали глаза от восторга, гномы застучали оружием в знак признания. Даже угрюмый Двалин одобрительно хмыкнул. После краткого описания недель плена и допросов она заметила, что руки у Торина сжались в кулаки. Гномы тогда расположились полукругом у костра, ближе всех, грустно улыбаясь, сидел Балин. Про костер Жанна уже не могла говорить, сказав лишь, что сама не понимает, что с ней произошло и как она тут очутилась.

Ночь глядела на них темными глазами с золотыми искрами звезд, утишивая боль, укрывая бархатным одеялом покоя. Выговорившись, Жанна не заметила, как заснула безо всяких мыслей. А проснувшись, обнаружила, что кто-то заботливо набросил на нее плащ, а другой подсунул ей под голову вместо подушки. И удивилась, как спокойно и безопасно чувствовала себя в этой странной компании — людей? Гномов? Какая разница!

Семь дней пронеслись как во сне. Бежать без оглядки, как она хотела вначале, было незачем, да и некуда. Она отсыпалась, отъедалась, днем в полудреме тряслась на пони под слякотной моросью, вечером до хрипоты спорила с Гэндальфом. Так продолжалось вплоть до сегодняшнего утра.