Король говорит!

Когда герцог вступил в небольшой по размерам Зал сената, чтобы выступить с обращением к членам обеих палат парламента, на него обрушилась жара, усиленная включенными софитами для фотографов и кинооператоров, чьи отснятые пленки предполагалось через компанию «Патэ» передать для показа британским зрителям. «Свет был такой силы, что температура в сенате поднялась за двадцать минут с 18 до 25 градусов, несмотря на то что по особому требованию треть ламп была вывернута», — отметил Кэван[59]. Однако герцог выстоял и произнес, по общему мнению, впечатляющую речь.

На торжественном завтраке пятьсот гостей вместе с герцогом подняли бокалы за его отца. В бокалах были лимонад и оранжад — Канберра соблюдала сухой закон. Эта вынужденная трезвость не помешала герцогу испытывать облегчение и гордость тем, что он сделал. Это чувство присутствует в письме к отцу, где он отдает должное помощи Лога. «Я почти не нервничал, когда произносил речь, потому что та, которую я произнес перед входом, прошла гладко и я ни разу не запнулся. Я испытал облегчение, потому что выступления все еще пугают меня, хотя занятия с Логом сделали чудеса, — я теперь знаю, как предотвращать и преодолевать любое затруднение. Я чувствую себя намного увереннее, что, я убежден, связано с тем, что я наконец могу нормально говорить»[60]. Герцог также позаботился о том, чтобы Лог знал, насколько он благодарен ему: в тот же вечер Ходжсон послал наставнику герцога телеграмму в Болтон-Гарденз. Текст был прост: «Речи Канберре большим успехом все довольны»[61].

Наконец 23 мая герцог и герцогиня отправились в обратный путь. В их ушах все еще звучали поздравления. «Его Королевское Высочество глубоко тронул людей своей молодостью, простотой, своей естественной манерой держаться, — написал королю сэр Томас Бриджес, губернатор Южной Австралии, — а герцогиню встречали громовыми овациями, и сейчас, покидая нас, она оставляет за спиной влюбленный в нее континент. Этот визит сделал великое дело для нашей страны, он перевел стрелки часов разлада и нелояльности на двадцать пять лет назад»[62].

Но приключения еще не закончились. Через три дня после того, как «Ренаун» покинул гавань Сиднея и начал свой путь через Индийский океан, в котельном отделении случился пожар, от которого едва не загорелся весь топливный запас корабля. Пламя удалось быстро потушить, но в какой-то момент ситуация была настолько серьезна, что речь шла о том, чтобы покинуть судно.

27 июня герцог и герцогиня сошли на берег в Портсмуте, дав возможность встречающим оценить достигнутые Берти успехи во время его ответной речи на приветствие мэра. Присутствовавший при этом контролер[63] в штате герцога Бэзил Брукс написал Логу, что был «по-настоящему поражен» тем, что услышал. «Не было практически ни единой запинки, и все прошло просто замечательно, — писал он. — Я подумал, что Вы захотели бы об этом узнать»[64].

Три брата герцога встречали его в Портсмуте, король и королева приветствовали его жену на вокзале Виктория. За время своего полугодового отсутствия герцог с женой преодолели расстояние в тридцать тысяч миль по воде и несколько тысяч миль по суше. Теплый прием, который они встретили, ясно показал, каким глубоким почтением монархия все еще пользуется в Австралии и Новой Зеландии, и было несомненно, что своим присутствием они еще более укрепили эту преданность короне и империи.

Что не менее важно, это путешествие дало герцогу новую веру в свои возможности. Он отчетливо осознавал, насколько исполнение порученного ему дела подняло его во мнении короля. Беседы с отцом не оставляли у него былого чувства подавленности. «Не хочу хвалиться и должен незамедлительно постучать по дереву, но у меня не было ни единого плохого дня с тех пор, как я нахожусь в Шотландии, — писал он Логу 11 сентября из Балморала. — Здесь я подолгу разговариваю с королем, и у меня не возникает никаких трудностей. Я даже могу заставить его слушать меня. И мне не приходится повторять одно и то же снова и снова»[65]. Герцог добавил, что он рассказал королевскому врачу лорду Доусону о своем лечении у Лога, да тот и сам сразу заметил разницу, на что герцог посоветовал ему посылать всех своих пациентов с заиканием к Логу «и ни к кому другому!!!»[66].

На завтраке в его честь в Меншн-хаус[67], где он встречался с деятелями Сити, герцог в течение получаса рассказывал о своей поездке — приятно, гладко и с большим обаянием. Лог начинал думать, что его пациент не только избавляется от своих речевых затруднений, но даже находится на пути к тому, чтобы стать первоклассным мастером беседы! Но как ни велики были его достижения в Австралии, Берти понимал, что ему еще необходимо работать и над своим заиканием, и над публичными выступлениями. И поэтому через несколько дней после возвращения в Лондон он возобновил регулярные визиты на Харли-стрит.

Во время последующих занятий герцог работал над скороговорками, которые назначал ему Лог, например такими: «Сшит колпак не по-колпаковски, надо его переколпаковать», «Билла-верзилу бревном придавило».