Корни неба

- Запросто, - огрызнулся Филдс. - А вы как думаете? Недаром я побывал в Ливии, в Анцио, на пляжах Нормандии и Коррегидора и получил звание кавалера Почетного Легиона за освобождение Парижа, если вам это что-нибудь говорит.

- Ладно, ладно. И ты совался везде и всюду только для того, чтобы щелкать аппаратом?

- Только.

- А на все остальное плюешь?

- Плюю.

- Пускай хоть все подохнут?

- Конечно.

Глаза Мореля смеялись. Выгоревшая на солнце фетровая шляпа, лотарингский крестик и шейный платок защитного цвета, запорошенный красной пылью, придавали ему чуть-чуть военный вид; он слегка смахивал на какого-то спаги, весело поглядывая на Филдса своими карими глазами. Тот злобно подумал: "Морда-то у тебя типично французская, особенно эти губы и ироническая усмешка, даже когда ты молчишь и только добродушно щуришься".

А потертый портфель, набитый петициями, манифестами, прокламациями, воззваниями, которые он повсюду таскает с собой, привязав к седлу? Морель был настолько не похож на того, каким его расписывали газеты, что Эйб Филдс считал своим священным долгом привезти хотя бы хорошие фотографии француза и показать их публике; фотографии без текста, без подписи, без комментариев, - Морель такой, какой есть, то бишь абсолютно уравновешенный, уверенный в себе, лишенный и тени ненависти или мстительной злобы, насмехающийся над вами с самой серьезной миной и делающий свое дело маленькое, ограниченное, земное, дело защиты слонов, африканской фауны, иными словами, какое нужно, не больше и не меньше, дело, которое давно полагалось делать. Филдс не утерпел и сделал с него еще один снимок, хотя следовало всерьез позаботиться об экономии пленки, если они еще долго пробудут вместе.

- Фотограф...

- Да.

- У тебя довольно решительный вид. Признайся, тыт часом, не тосковал по слонам?

- Плевать я хотел на ваших слонов. У меня своя работа.

- Не злись... Злиться не надо! Вот я разве злюсь?

- Нет, нет, еще бы! Весь мир знает, что вы никогда не злитесь.

- Говоришь, будто участвовал в освобождении Парижа?

- Да.

- Я туда не успел. Помешали. Красиво было?

- Я покажу вам снимки.

- Ты говорил, что начинал во время Испанской войны?

- Да.

- Я тоже. Мы случайно там с тобой не встречались?

- Возможно.

- Там были прекрасные слоны. Она-то ведь и славится своими слонами, Испания.

- Да.

- А в России ты был?

- Еще нет.

- Да ну, как же это?

- Визы не было.

- Дадут. Как только у них появятся слоны, которых надо снимать, ты получишь свою визу. Карету за тобой пошлют. Строить новый мир, когда слоны путаются в ногах, говорят, невозможно. Кажется, что они - только помеха, пережиток, анахронизм. Это не я так думаю, но другие. Вот почему так важно то, что мы делаем, ты и я...

- Вы, а не я. Я делаю снимки.

- Судьба слонов тебя не волнует?

- А вы никогда ни о чем другом не думаете?

- Думаю. Но мне становится очень грустно.

- Пройдет.

- А к тому же я ведь сумасшедший, тебе разве не говорили?

- Конечно, сумасшедший, все вы такие: Ганди со своим пассивным сопротивлением и голодовками; ваш де Голль со своей Францией, вы с вашими слонами...