Надо признать, что карманный двуствольный пистолетик под мощный кольтовский патрон – не самое привычное оружие для русского офицера. Да и мирные обыватели, приобретая в оружейной лавке карманное ствол, выбирали, как правило, «Бульдог» или другой, похожий на него, компактный револьвер. Мода, что поделать… после выстрела Засулич[138] эта модель пользовалась в России неизменным успехом.
Никонов же получил «Дерринжер» в подарок от энсина с американского корвета – когда «Разбойник», на котором Никонов служил тогда еще мичманом, посетил Нагасаки. Американец оказался ярым южанином и много рассказывал о событиях двадцатилетней давности у себя на родине – а напоследок преподнес русскому моряку пистолетик, двойник которого, «чуть не избавил Юг от этих наглых янки». Никонов не разделял политические убеждения американского моряка – но тот оказался симпатичным малым, водку пил наравне с офицерами «Разбойника» – так что подарок был принят. Никонов отдарился казачьим бебутом в богатых, выложенных серебром ножнах – и с удовольствием наблюдал, как американец восхищался непривычным оружием.
Никонов достаточно быстро оценил преимущества американского карманного пистолетика – удобный в ношении, он помещался в любой карман; при том – обладал довольно сильным боем, чего нельзя было сказать о большинстве столь модных в России «Бульдогов».
Но увы – наглого детину «Дерринжер» не впечатлил. Это слегка озадачило Никонова – собственный житейский опыт ясно говорил лейтенанту что любой мизерабль из городских низов, стоит только увидеть направленный ему в лицо пистолет, становится угодливо-покорным и старается как можно быстрее ретироваться. Однако ж, верзила с малопонятным воплем, – «ах ты, падла, флобером[139] пугать вздумал»? – попер на лейтенанта, занося кулак для очередной плюхи.
Что ж, сам виноват. Никонов направил «Дерринжер» в правое плечо негодяя и…
– Ну что, тварь, доигрался? Счас узнаешь, что такое десант!
Детина отскочил в сторону. Со стороны подъезда к детине подскочил невысокий, крепкий малый, одетый в странную, без рукавов, бело-голубую тельняшку. В руках он держал небольшую, как бы лакированную дубинку характерной, расширяющейся к концу формы – и угрожающе размахивал ею перед носом наглого верзилы. Дубинка, похоже, произвела на того куда большее впечатление, чем «Дерринжер» – негодяй, выставив перед собой руки, забормотал что-то примирительное – а сам бочком-бочком стал отступать к подворотне. На парня в тельняшке призыв к сдержанности не произвел никакого впечатления – он изо всех сил грохнул дубинкой по огромному, выпуклому окну повозки (оно, против ожидания лейтенанта, не разлетелось вдребезги, а как бы прогнулось, пойдя сплошной мелкой сеткой трещин) и с боевым кличем нецензурного содержания кинулся вслед за супостатом. Никонов с облегчением опустил пистолетик – стрелять, похоже, не придется.
– Ой, вы же весь в крови! Давайте я посмотрю, перевязать же надо! И врача вызвать! Этот… вас сильно покалечил?
Барышня, оказывается, никуда не делась. Стоило Никонову вступиться за нее, как та метнулась в сторону и пропала из виду – и вот теперь, похоже, нашлась. Она чуть ли не насильно усадила лейтенанта на низенькую скамеечку посреди двора и принялась вытирать лицо платком. А сам лейтенант, постепенно отходя от потрясения, с удовольствием взирал на едва-едва прикрытые сорочкой прелести девицы, колыхавшиеся буквально в паре дюймов от его лица.
– Подождите, вон какое сильное рассечение! – как ни в чем ни бывало, продолжала щебетать та. – Пойдемте, поднимемся к нам, надо вам умыться и рану перекисью обработать… а там посмотрим, что делать. Вообще-то, тут шить надо – я Ромке скажу, пусть везет вас в травмпункт. И побои хорошо бы снять, пусть потом этот гад покрутится… Ромка! Ромка, давай сюда! Да плюнь ты на этого козла, никуда он не денется, пока тачка его тут стоит!
– А вы – сможете встать? – энергичная барышня снова переключилась на Никонова, – давайте, я вам помогу… и с этими словами она ловко подхватила лейтенанта, вынудив его обнять спасительницу за плечи. – Вот так… вас не тошнит? А то вон какой здоровый, вполне может и сотряс быть. Сейчас-сейчас, осторожнее…
В общем, через несколько минут лейтенант уже сидел на кухне, в квартире своих новых знакомых. Ольга и Роман – так звали барышню и воинственного молодого человека – оказались братом и сестрой. За те несколько минут, пока Ольга промывала рану Никонова, она успела поведать ему, что родители их погибли в автокатастрофе (Никонов понял, что речь о каком-то несчастном случае, но переспрашивать не стал), брат совсем недавно вернулся из армии, а она вот учится в мединституте на 3-м курсе – а потому умеет оказывать медицинскую помощь.