Конвой

Молния ударила в вершину последней башни. Небесную силу та отразить не смогла. И без окуляров было видно, как рваный кусок величиной с воловью шкуру сорвался и отлетел от башни, кружась кленовым семечком. Частые молнии разделяли падение на отдельные картинки, будто небесный художник делал наброски карандашом.

— Есть! — воскликнул Висмут.

— Они всё-таки уязвимы, — произнёс Жирмята. — Вот только бы научиться ещё метать громы.

— Главное не в этом, — поправил колдун. — Как только они пройдут, мы, наконец, заполучим образец их структуры.

— А… — дошло до Рыжего.

Мокнуть им пришлось ещё долго. Всю ночь и весь следующий день башни добирались до горизонта, но только во вторую ночь уползли достаточно далеко.

На рассвете, прихватив Тумлука и Парилу, Висмут правился к дороге. Втроём они притащили слегка изогнутый кусок из странного белого материала, твёрдого как камень и лёгкого словно пена. Возможно, это и была затвердевшая пена, подобная той, рождённой извержением вулкана, что встречается в море. Правда, добыча Висмута оказалась куда прочней.

— Теперь пойдёт дело, — улыбнулся колдун. — Уже ради одного этого стоило лезть в пекло.

Он не вытерпел и всю обратную дорогу пробовал ковырнуть трофей то ножом, то хитрой иглой, но к стоящим исследованиям колдун приступил, когда добрался до своей поклажи. Оказалось, что он таскал собой целую алхимическую лабораторию.

— Это фрагмент верхнего… м-м… Назовём его панцирем, — пояснил Висмут. — Вот тут и тут видны… м-м… сухожилия, соединяющие защиту с телом.

— С телом? — перебил Жирмята. — Так ты полаешь, что эти башни всё же живые?

— Вне всякого сомнения. Причём, судя по небольшому остатку плоти, что мне удалось соскоблить, она у них нежная, как у нашего Кощуна, и уязвимая, если, конечно, пробиться сквозь панцирь.

— И ты надеешься выяснить, как это сделать? — спросил Волошек.

— Мне нужно укрытое от ветра и дождя место и время, — заявил колдун.

* * *

Следующие несколько дней отряд занимался только тем, что обеспечивал работу колдуна, который устроился под тентом. Чабрец расставил охрану, Алейко носил кофе, воду и пищу по первому требованию алхимика.

Висмут колдовал на этот раз скорее в переносном смысле, нежели в прямом. Он возился с множеством склянок, пузырьков, реторт, — мешая жидкости, растворяя порошки, нагревая и охлаждая смеси. Из-под навеса то выползал вонючий туман, то доносились проклятия. Ночами что-то светилось, а однажды выпорхнула птица и, покружив по лагерю, скрылась в лесу.

Мужики поглядывали в сторону тента с большой опаской и недоверием. Они даже попытались роптать, но Чабрец придумал занять их упражнениями, и к вечеру загонял до такой степени, что на ропот не оставалось сил.

Наконец из-под навеса раздался радостный вопль. Вкусившие муштры воины только переглянулись. Даже репортёр лишь привстал, вытянув шею, но не двинулся с места. Под тент поспешили начальники и Алейко, который к воинским порядкам приучиться был не способен в принципе.

— Есть! — Висмут щёлкнул обожжёнными пальцами перед носами высокой комиссии.

Волошек с Жирмятой, осмотрев панцирь, нашли в нём дыру с оплавленными краями. Чабрец поцокал языком.

— Чем это ты? — не без уважения спросил Жирмята.

— Смесь нескольких кислот, растительных вытяжек с кое-какими магическими присадками, — как о чём-то обычном доложил колдун.

— Теперь будет чем снаряжать катапульты, — почти равнодушно заметил Волошек.

Но и его новость всё же обрадовала. По крайней мере, она означала конец безделью.

— Проблема вот в чём: как передать формулу Гарчи? — почесал переносицу Висмут. — Этот говорящий студень переиначит всё на былинный лад, а сложная рецептура не терпит вольностей.

— Тебе остаётся одно, — усмехнулся Жирмята. — Самому зарифмовать состав.

Висмут выругался, а Жирмята задумался.

— Не эта ли самая смесь была в тех пивных бутылкаx, что мы везли в Альмагард? — тихо спросил он.

Волошек поморщился. Предположение друга только усилило его собственные подозрения.

— Если так, то Тург знает больше, чем мне раньше казалось. Вот же гад, он мог бы помочь…

Как ни спешил Волошек продолжить путь, отрядупришлось задержаться ещё на день. Висмут загорелся идеей смастерить стрелы, способные повредить башенный панцирь, а отказываться от такого оружия было бы глупо.

Отряд обшаривал лес в поисках куколок древовошек, из которых колдун намеревался наделать капсул.Узким кривым ножом, о предназначении которого люди могли лишь с содроганием догадываться, Висмут вскрывал куколок и ловко извлекал студенистую начинку. Заметив, что за ним наблюдают, он усмехнулся и отправил одну из личинок в рот.

Селяне брезгливо скривились. Несколько человек метнулись к кустам.

— Не хуже тигровых креветок, — весело сообщил колдун…

Пустых куколок он налаживал поверх наконечников стрел и, заполнив на две трети своей смесью, перехватывал суровой ниткой.

— Оболочка выдержит кислоту несколько часов, поэтому снаряжать их лучше всего перед боем.