Контроль особых посещений (СИ)

  'Окно' открывалось и закрывалось ещё много раз, прежде чем я научился цепляться к пролетавшему мимо ртутнику, однако ни 'наверх', ни на Землю попасть никак не получалось, в последний момент серебристое существо всегда сбрасывало меня обратно в пустоту. Я пытался снова и снова, пока совсем не отчаялся и уже готов был бросить всю эту бессмысленную деятельность, перестать говорить с самим собой и потерять память, положив конец всем мучениям, но тут вдруг произошёл счастливый случай: поблизости оказалось сразу два подходящих человека. Это было несказанное везение: мне не пришлось драться за тело с ртутником, который всегда оказывался сильнее и побеждал! Я внедрился в тело один и, натренированный борьбой с сильной сущностью другого мира, легко вытолкнул не готовую к подобному напору, ослабленную стрессом, истощённую каким-то личным несчастьем человеческую душу в 'окно', ловко заняв её место. Да, я действовал как захватчик, но выбора у меня не было, а кто не верит, пусть попробует неизвестно сколько лет провисеть в кромешной тьме пустоты, а после уже меня осуждает!

  Кстати, сейчас есть такие камеры - как они называются-то... а! камеры сенсорной депривации, вот! - так что любой человек имеет возможность проверить, каково было мне там, между мирами...

  К тому же, человек, в которого я вселился, оказался сбежавшим из тюрьмы бандитом и людям приносил одно только горе, поэтому даже потом - когда я уже стал самим собой, а не измочаленной субстанцией непонятного рода - совесть меня не мучила.

  'Окно', надо сказать, тогда открывалось в самых разных местах, и на этот раз дело происходило в глухом лесу, так что мы с ртутником умудрились занять два тела там, где средняя плотность населения равнялась, наверное, одному человеку на несколько квадратных километров. И вот беглый заключённый поздним вечером выходит к охотничьей избушке, где укрылся на ночь местный лесник и по совместительству егерь, ибо во вверенное ему лесное хозяйство входили ещё и обширные охотничьи угодья. Молодой лесник и зэк, оба в уязвимом душевном состоянии, сошлись в глухомани. Стечение обстоятельств столь поразительное, что невольно наводит на мысль: а может, та сила, что ведает проходом между мирами, специально открыла 'окно' именно в этом месте?

  Лесника только что бросила жена, уехав искать счастья в городе, среди людей. Сказала, что устала сидеть в полупустой деревне на отшибе, в то время как муж, по своим странным лесным делам, неделями пропадает где-то в чаще. Беглеца из зоны тоже, наверное, кто-то предал и, возможно, он собирался покарать оставшегося на воле врага, - этого нам уже никогда не узнать, ибо душу его я, воспользовавшись её растерзанным состоянием, мгновенно спровадил в 'окно'.

  И когда я это сделал, то с удивлением отметил, что душа лесника не покинула тела, хотя ртутник уже оказался внутри. Оказавшись в теле зэка, я почувствовал, как оно меняется: душа словно обустраивала новый дом по собственному вкусу, резко отличавшемуся от пристрастий прежнего хозяина. Это было удивительно и происходило само собой, не требуя от меня никаких усилий, я оставался человеком и мог действовать, как человек, поэтому схватил висевшее в избушке ружьё лесника, пока тот корчился на полу, превращаясь в чудовище. Одежда на нём разорвалась, тело приобретало звериные пропорции, обрастая шерстью, и весьма напоминало моё собственное, когда его занял ртутник. Я наставил на лесника ружьё, но не стал сразу стрелять, потому что его человеческая душа так до сих пор и не покинула тела. Получалось, что их там двое - такого я никогда раньше не видел! Вися в пустоте, я многократно наблюдал подобные метаморфозы, но они всегда начинались только после того, как человеческая душа утягивалась в 'окно', а сейчас лесник трансформировался, но человеческая душа продолжала оставаться внутри, и я медлил, не зная, что делать!

  С одной стороны, глупо было дожидаться, пока он окончательно станет монстром и бросится на меня, чтобы разорвать на части, но с другой - что-то подсказывало мне оставить лесника в живых, в надежде, что получившееся существо сохранит человеческий разум и я смогу узнать у него хоть что-то о мире, где теперь оказался. Ведь я понятия не имел, сколько просидел в пустоте, может, целую вечность! Каждый раз, когда открывалось 'окно' и передо мной распахивалась в своей бесконечной глубине Земля, я замечал, что всё вокруг меняется: одежда, люди, здания становились другими, но я мало что успевал понять, сосредоточенный на том, как прилепиться к пролетавшим сущностям, победить в борьбе за тело и вывернуться наконец из опостылевшего до умопомрачения ничто. Поэтому какой сейчас год, как должны выглядеть и говорить люди, что вообще представляет собой новый мир, я не знал ровным счётом ничего, не говоря уж о своём географическом положении. Избушку окружала глухая тайга, по которой можно плутать бесконечно и так никогда никуда и не выйти!..