— Они жуткие упрямцы, но мои мальчики всё равно добьются ответов на все интересующие их вопросы. Вот только те "куски мяса", что от них к тому моменту останутся, лучше будет добить, чем лечить. Гуманнее будет.
После таких слов, исповедаться захотели все, и норовили сделать это как можно скорее. Уж больно неприятно было для этих парней нахождение в этих стенах, с перспективой продолжения прерванного "веселья". Так что, готовых к сотрудничеству пленных оперативно развели по разным складским помещениям, записали все, что те рассказали, затем сопоставили полученную информацию, на всякий случай, таким образом убедившись в их правдивости. И… поздним вечером, в неприметной братской могиле местного кладбища. Одной из тех, что предназначались для упокоения невостребованных тел, похоронили четыре безымянных трупа. И для этого были свои причины. Первая, все усопшие были членами одного революционного кружка, точнее его боевой ячейки. Причём, двое из них, даже прошли боевое крещение, "зачистив" во время недавних погромов всю семью одного неугодного для их верхушки служащего охранки. Вторая причина, кто-либо из этой четвёрки обязательно проболтается, или пожелает отомстить своим обидчикам. И самая главная, все они видели лицо Каца, а это, как не крути, лишние риски.
А на следующее утро, неожиданно была обнаружена семья исчезнувшего директора, вместе с её главой и обоими охранниками. Они, оказывается, никуда так и не уехали. Их тела нашли нищие, лазающие в поисках чего-либо необходимого по городской свалке. Лучшие друзья этих изгоев общества, способные обогревать тех в зимние ночи, заодно и их охранники — собаки, при одном из проходов по этому "полю чудес", как по команде, почти все сразу начали яростно копать яму. Подозревая, что верные псины почуяли что-то съестное, и если судить по активности и поскуливанию, в не малом количестве, бродяги так же приняли в этих раскопках самое активное участие. И ужаснулись, откопав несколько трупов, с которых так и не удалось снять ничего более или менее ценного. Благо одному из бездомных, ещё не окончательно пропившему свой разум удалось вспомнить, что некие люди пообещали деньги за любую информацию о месте нахождения одного господина еврейской наружности; женщины, той же национальности, а с ними трёх детей, двух мальчиков лет десяти, и трёхлетней девочки. Подумав немного, бедолага решил, что найденные, успевшие потемнеть трупы, вполне могут быть теми, кого разыскивают уважаемые люди. И поспешил по выученному в результате многократных повторений адресу. И о удача, там его не обманули. К великой его радости, удостоверившись, что это те, кого последние дни усиленно искали, деловые люди заплатили немного больше обещанного — за расторопность и сообразительность. А дальше началось что-то непонятное, даже прибывшая на место скорбной находки полиция, не стала искать виновных среди ютящихся в округе побирушек, что тоже было весьма необычно. В тот же день, все найденные тела захоронили, доставив их на кладбище в закрытых гробах и, на сей раз, могилы небыли безымянными. И ещё, никто из людей Авраама не удивился тому факту, что при покойниках не было обнаружено никаких ценностей. Поиски продолжились, однако уже искали не своих "предателей", а сторонних грабителей-убийц. И занималась этим делом, не только криминальная полиция, так как спускать этим нелюдям убийство своих товарищей, ни Кац, ни его мальчики, не собирались.
Глава 46
Сэмюель Вайт, сидел за огромным столом в своём кабинете, перед ним находилось множество аккуратных, небольших стопок бумаг и одна совсем мизерная и неприглядная, состоящая из разноформатных, иногда даже мятых листов. Этот не молодой мужчина, неспешно перечитывал именно эти мелкие, небрежно измятые записки. Да-да, это были этакие классические, торопливо написанные деловые записки-отчёты. После чего, ненадолго задумавшись, хозяин кабинета делал соответственную запись в один из четырёх гроссбухов, лежащих перед ним в зоне доступности протянутой руки и, разрывал уже не нужный кусочек бумаги в мелкие клочья. После чего, макулатура отправлялась в корзину; книга для записей возвращалась на место и… Всё повторялось снова: изучение очередной писульки; анализ полученной информации; отметка в нужной книжке; уничтожение служебной записки. И вновь, чтение и анализ очередного, так сказать, доклада…