Констебль с третьего участка

— Ах, трагедия всей моей жизни! Джей Джей отчего-то решил, что раз я был участником событий в обители, то мне и необходимо освещать эту трагедию. А ведь я совсем, ну совершенно не работал с криминальными хрониками — у нас в "Светском хроникере" и колонки-то такой нет! Конечно, есть некоторые связи, но не в полицейских или преступных кругах — слава Богу хоть парочку монахинь из аббатства я знаю, и смог убедить немедленно извещать меня о новостях. Сегодня ночью, как сообщил мне посыльный от моих конфидентов, произошло задержание злодеев. Скажите, вы ведь знаете что-то об этом? Если мы дадим новость в утреннем выпуске, а не в дневном, как все прочие, я спасен. Если нет — боюсь, мне придется искать другую работу. — лицо Фемистокла Адвоката приняло самое что ни на есть унылое выражение.

— Хм… Вы ставите меня в затруднительное положение, сэр. — ответил я. — Признаю, подробности задержания мне известны, но я не вправе Вам их разглашать.

— Ну хоть что-то? Скажите, умоляю Вас! Убийцы задержаны?

— Сэр… Могу Вам сказать, что арестованные есть. Большего же… Хотя, нет. Могу поделиться с Вами еще одной новостью. Во время ареста преступников произошло явление чудотворной иконы Святой Урсулы.

— Да? — журналист посмотрел на меня со скепсисом. — Вы уверены?

— Более чем. — я наклонился к мистеру Адвокату, и негромко добавил. — Я сам, лично видел ее явление во время ареста злоумышленников. И более того Вам скажу, сэр — это работа старинного мастера, ранее считавшаяся утерянной, или вовсе неизвестная.

— Не может быть! — в глазах светского репортера зажглись огоньки радости.

Еще бы — новость-то как раз по их разряду.

— Вам известно такое имя, — я продолжал говорить так же негромко, заговорщицким тоном, — как Эндрю Флорин?

— Как?!! — ахнул мистер Адвокат. — Неизвестная работа самого Флорина?!! Ах, взглянуть бы на нее хоть одним глазком!

— Это можно устроить. Наш художник, мистер О`Хара, сейчас занимается ее реставрацией, дабы вернуть к утру в обитель Святой Урсулы. Пойдемте. Если сможете уговорить, он вправе сделать Вам калотип, для иллюстрации статьи.

Я, собственно, что подумал в тот момент. Доналл О`Хара не век же будет у нас, в полиции, вековать — когда-то захочется ему славы, как художнику, выставок и всего такого прочего. А что для того надо? А надо для славы, чтобы знатные и богатые люди ему картины заказывали, чтобы модным он был художником и на слуху. "Светский хроникер" же такие вот, потенциальные заказчики молодого художника и читают. Так что совсем не лишним будет в газете упоминание его имени. Мне так кажется.

— Констебль, я вечный ваш должник! — воскликнул репортер. — даже не знаю как Вас отблагодарить! А хотя, знаете… У Вас невеста есть?

— Есть, сэр. — кивнул я, не понимая к чему он клонит.

— Как удачно. — обрадовался Фемистокл Адвокат. — Не желаете сводить ее в Императорскую Оперу? Билеты туда очень дороги, даже в партер, но у меня есть две контрамарки с открытой датой. Не желаете ли?

Он полез во внутренний карман пиджака.

— Это что же, сэр — взятка? — нахмурился я.

— Это презент. Из дружеского к Вам отношения и заботы о Вашем семейном счастье.

Эх, а хорошо бы было. Если Мэри небрежно так, разговаривая с подругами, обронит что-то вроде "Мы с женихом вчера в императорской опере были", да они же все от зависти полопаются…

Взял я, в общем, контрамарки. Не взятка же — я же за них ничего незаконного делать не обязан. А прятать образ приказа от начальства не было.

— Айвен, дружище, ты что же, уже по службе соскучился? — рассмеялся Стойкасл, когда я вернулся в Зал Приема. — О, и мистер Адвокат здесь! Неужто Вас опять арестовали?

— Доброе утро, констебль. — ответил журналист. — Я хочу взять интервью у вашего художника по поводу неизвестной иконы Эндрю Флорина.

— Хм. Запрета на это не было… Айвен, проводишь?

— Разумеется, Леган. — кивнул я.

Проводив мистера Адвоката к мистеру О`Хара, и представив их друг другу я, не забыв шепнуть художнику, чтоб о самоубийстве Маккейна помалкивал, наконец отправился домой. Газовые фонари на улицах уже начали гасить, слышался звон первой конки, так что до своего обиталища я не пошел пешком, а доехал. Сняв форму, и почистив ее, я перекусил бутербродами и лег спать. У Мэри нынче тоже свободный день, вечером и сходим на представление. Записку, чтобы ее отправили к ней с посыльным, я в участке оставил — ребята не подведут, доставят в лучшем виде.

С этими мыслями я заснул, и спал без сновидений до двух дня.

Проснувшись и, в некотором роде, позавтракав, я, первым делом извлек из шкафа свой лучший, выходной костюм в мелкий рубчик и повесил его отвисать, погладил сорочку, почистил цилиндр из светлого шелкового плюша с серой лентой (когда-то он мне стоил очень дорого, и я берег его для сватовства), начистил серебряные запонки, потом немного повозился с ремонтом напольных часов, и отправился за Мэри на кэбе. Да, дороговато это, постоянно на нем разъезжать, но и запылить костюм мне ничуть не улыбалось.