Константа

— Теть Валь, ради бога извините меня, что в такой поздний час, но я среди соседей только вас знаю, обратиться не к кому. — Тень сожаления в густом, мягком бархате голоса и сердобольная пенсионерка заверила, что совершенно ничего страшного, а он, добавив нотки растерянности и обеспокоенности, произнес, — тут такое дело, у меня мама на отдых в Турцию улетела. Сейчас самолет приземлился и что-то пошло не так, она мне позвонила, а я ванну принимал, руки мокрые были, телефон соскользнул, в воду упал и не работает. Я очень волнуюсь, не могли бы вы дать мне позвонить? — Слов соседки не расслышать, но, судя по тональности, почти идентичной эмоциям в голосе Анохина, в помощи она явно отказывать не собирается, даже когда звучит его, — я ее номер наизусть не помню, у меня в квартире в записной книжке вроде бы есть, можно я на несколько минут возьму ваш телефон? Я дверь открытой оставлю и вот, возьмите деньги, роуминг все-таки. Нет, теть Валь, я так не могу, пожалуйста, возьмите, не обижайте меня. Я буквально на несколько минут, хорошо?

Быстро, четко, просто. Телефон есть, а владельца, которому нежелательно слышать содержание разговора, нет. В комнате включен свет, мне даны краткие инструкции, он сидит рядом оперевшись спиной о спинку кровати. На бедре ноги, опущенной на пол, лежат блокнот и ручка, а он быстро по памяти набирает номер и, включив громкую связь, подает телефон мне. Поморщившись и прицокнув языком, рывком притянул к себе, вынуждая почти улечься к себе на грудь, левой рукой приобняв за плечи, пальцами правой пустив ручку песьим хвостом меж них, периодически мерно ударяя по блокноту на бедре, пока шли гудки. Это странно, это необъяснимо вообще, но у меня внезапно возникло ощущение, что все в порядке.

— Алло? — в трубке низкий мужской голос, с легкой хрипотцой и приятной тональностью.

— Вадим? — уточнила я, глядя на ручку, прикоснувшуюся к блокноту.

— Да. С кем имею честь?

— У нас с вами общий знакомый, у которого сейчас проблемы, — следуя инструкциям, проговорила я.

— Чуть конкретнее, — эхо беззлобного хмыканья в голосе.

Костя, миллисекунду помедлив, быстро вывел два слова на бумаге, на которые я смотрела с удивлением, но произнесла ровно:

— Аналог магнита.

— Я понял, — отозвался Вадим спустя мгновение, явно подавив порыв гоготнуть. — Внимательно вас слушаю.

— Вы сейчас в Риме? — спросила, читая выводимые Костей строчки.

— Через час вылет, но без проблем могу задержаться. — Произнес Вадим и тут же спросил под удовлетворенное фырканье Кости, — я могу вам перезвонить по этому номеру через несколько минут?

Я отозвалась утвердительно и завершила вызов. Костя чуть сжал плечо, прикасаясь губами к моему лбу.

— Что за аналог магнита? — неуверенно спросила, глядя в блокнот.

— Магазин такой есть, — усмехнулся Костя, — аналог его «пятерочка». Нас пятеро, кто поддерживает идею взаимопомощи в трудных жизненных ситуациях. Вернее шестеро, но один ушел на скамейку запасных и мы искренне надеемся, что он оттуда уже не встанет. А «пятерочка» это чья-то шутка в пьяном угаре. Вроде Тимы, потому что у меня в памяти всплывает длинное матершинное предисловие, значит, это точно был Тима. Депутат ныне и, как ни странно, у него неплохие рейтинги. Говорит, правда, мало и только то, что ему пишут, но это неудивительно, с его эмоциональностью и уникальной манерой изложения. Кирилл иногда ему речи пишет, когда их принуждают ради приличия заседания посещать. Тима матерится, но учит, потом они там по тихому бухают, потому что у Кирилла на трезвую голову редко получается бред слушать, а Тима порывается по рядам начать ходить и кокс у народных избирателей отнимать, ему тоже тяжело их слушать. На кнопки понажимают, иногда поспят, когда выступать не надо. Депутаты…

Покачала головой, прикрывая глаза и вдыхая его запах. Внутри размеренно все и кажется каким-то дурным сном то ощущение неконтролируемого ужаса всего несколько минут назад в коридоре. И до меня дошло, о какой возможной проблеме надо обозначить. Вдохнув и выдохнув, решительно села рядом с Костей и резко утратив решительность под его слегка приподнятой бровью, сбито произнесла, отводя взгляд:

— Кость, ей надо как-то намекнуть… она может… ну… как я Андрюха, чтобы сбежать…

Он молчал долгую секунду, потом вздохнул так, что мне стало окончательно неловко и стыдно еще до его слов «и почему я не удивлен» удрученно кивнув, приняв к сведению. И явно уже решив проблему до ее возникновения.

— Он не звонит… — с напряжением произнесла я глядя на молчащий телефон, лежащий на груди Кости.

— Глушилку и антизапись настраивает. — Только произнес Костя и мобильный разразился трелью входящего вызова.

— Нужно найти человека, вполне вероятно, что сейчас он в Риме, — произнесла я, вжимая телефон в ухо.

— Данные, — серьезно и быстро отозвался он.