Константа

— Пострывай. — Отчетливо украинский язык, говор и произношение и Костя задерживает за предплечье парня одновременно с моим просительным «подожди». — Присядь з нами, будь ласка.

— Я… нет, спасибо большое. — Отрицательно мотнул головой он, глядя на пальцы Кости, мягко сжимающие рукав его старенькой легкой рубашки в клетку.

— Не уходи. — Попросил. Костя его попросил и придвинул свой поднос. — Вот, поешь. Возьми.

Парень задержал дыхание, а вместе с ним и пытался подавить выступившие слезы. Потому что был голоден. Почувствовала колкое онемение под кожей, а Костя тактично отвел взгляд, ближе придвинув к нему поднос. Я, деликатно улыбнувшись, когда паренек неуверенно посмотрел на меня, повторила:

— Поешь. Я возьму чай. — Поднялась из-за стола, мысленно умоляя Костю сейчас не лезть со своим «я-все-оплачиваю», но он промолчал. Он правильно понял… да он и не мог не понять.

Встала из-за стола, поворачиваясь спиной к пареньку, пытающемуся незаметно смахнуть слезы и была уверенна, что Костя точно знал, что я делаю и почему, и то, что он ничего не сказал, когда я достала из пакета свой кошелек и направилась к ближайшему прилавку, говорило о многом… Обо всем.

— Нет-нет, спасибо, — пробормотал паренек мне в спину, уже отходящей от пакетов и направляющейся в сторону прилавков.

С моим удалением ему, старающемуся держать себя в руках, стало легче. Мужчинам всегда тяжелее, особенно, когда царствует в социуме это избитое, что как бы жизнь не била, он не должен показывать слабость, особенно, если рядом лица женского пола.

Я намеренно тянула время. После полученного чая заново отстояла небольшую очередь, теперь за кофе. Когда вернулась, парень уже взял над собой контроль.

Его звали Тимуром, кроме пожилой тетки никого нет. Выпустился из интерната полгода назад, по интернету нашел хорошую высокооплачевуюмую работу, приехал сюда, проработал месяц в жутких условиях, зарплату не заплатили, а когда потребовал, то вообще избили. Из больницы вышел пару дней назад, и то, вышел сам, потому что документы остались у работодателей и могли начаться проблемы, если задержится. Денег почти нет, в полицию не обратиться, он тут нелегально. Сейчас тетке позвонил, она расплакалась, что тоже денег нет, он остатки потратил на билет на поезд. До него два дня, а ночевать негде.

— Наркотики употребляешь? — спокойно спросил Костя глядя на него, отпивающего кофе.

— Нет, — выпучив глаза отрицательно покачал головой Тимур.

— Трава тоже наркотик. — Пристально глядя на него, обозначил Анохин.

— Нет, я этой фигней не занимаюсь. Честно.

Костя задумчиво кивнул и, откинувшись на стуле, спросил:

— Что умеешь?

— Ну… машины чинить. Дома со знакомым в его гараже ремонтировали.

— Права есть?

— Да.

— Как город называется? — перевел на меня взгляд. И я, под удивленным взглядом Тимура, не удержавшись, прыснула и ответила Анохину.

— Так… кто здесь у меня есть… а. — Подхватив забытую ручку и блокнот, отодвинутые на край стола, быстро написал номер телефона и, вырвав листок, придвинул его Тимуру, неуверенно пережевывающему ролл. — Возьми, через неделю набери на этот номер. Скажешь, что ты от Анохина Константина Юрьевича, — быстро приписал свое имя под номером и вновь придвинул листок пареньку, — и он порекомендовал взять тебя в водители. Тебе скажут когда и куда прийти. Сдашь анализы на наркоту, но не только такие, где в моче тест полосками определяют, а кровь из вены, срезы ногтей и волос. С результатами приходишь на собеседование, потом, когда биохимия готова будет, донесешь ее результаты работодателю. — Посмотрел на удивленного Тимура и, слабо усмехнувшись, пояснил, — работа нелегкая, но платят хорошо. Недавно случай был, когда один водитель, обдолбавшись дурью попал в аварию, а в тот момент его начальник в салоне находился. Оба трупы, фирма едва не развалилась, около ста семидесяти человек чуть без работы не остались. Такова цена баловства у водилы. Теперь мы все водителей гоняем на анализы и будь готов к тому, что тебя в любой момент могут отправить сдавать без предварительного уведомления. Непростых людей будешь возить, так что за косяки без слов выкинут на улицу. Никакой наркоты. Вообще. Никогда. Так же с алкоголем — строжайший запрет, альтернатива сразу улица.

— Понял, — покивал Тимур, серьезно глядя в глаза Кости. Тот внимательно смотрел на него и, чуть погодя, вновь притянув листок и взяв ручку, произнес: