Константа

— Каков вердикт? — поинтересовался Анохин, разглядывая мое очень довольное лицо.

— У тебя, очевидно, проблемы, Кость. — Важно заключила я. — И ты бы нанес психическую травму психотерапевту, если бы он тебя тестировал. Потому что у нормальных людей подсознание тревожат здоровье, другие люди, смерть и прочее, а твое — дюбели.

— Удивлен. — Слегка пожал плечом он, глядя в исписанные таким похожим почерком листы. — Честно говоря, хтонический ужас у меня вызывают петухи. Должен был быть петух. В детстве за мной погнался один, он был очень большой и суровый. Ты зря смеешься, эта птица нереально быстро бегает.

— Догнал тебя? — выдавила я, мучительно подавляя неистовый ржач и убито закрыв ладонью глаза.

— Минутка позора, — раздосадовано кивнул Анохин. — Выражение есть забавное: пока петух в задницу не клюнет. На своем опыте скажу, что это очень мудрое выражение. Бегаю с тех пор я очень быстро, чтобы больше не догнали. — Нельзя смеяться. Все с этого начинается, я точно знаю. Но очень трудно было сдержаться глядя на него, притворно взгрустнувшего и, добавив злорадства в голос, продолжившего, — дедушка из моего обидчика суп сварил потом. Я ел стоя и мне было вкусно.

Для женского сердечка самые опасные на свете мужики это вот такие, с интеллектом и чувством юмора, а когда есть еще и харизма, подобные окрашенные эмоциями интонации, едва ощутимая, но магнетическая мимика, пиши пропало. Вот смеешься, а от того что внутри происходит хочется плакать. Зажать его, трахнуть, а потом горько плакать.

Я, стараясь отвести взгляд от него, откинувшегося на спинку стула и перекатившего зубочистку в зубах, глядя на шумное мельтешение на фудкорте и стойку забегаловки, где все никак не могли подать наш заказ, чувствовала, как терплю полное поражение.

Его лицо в полуанфасе, губы расслаблены, немного приоткрыты. Зубы придерживают за край зубочистку. Вздохнул, удобнее откидываясь на стуле. Движение языка, придержавшего кончик зубочистки у ровного ряда верхних зубов, когда размыкал зубы и тонкое дерево впечатывалось в подавшийся немного вперед язык, незначительным движением кпереди и нажимом перевернувший зубочистку другим концом, чтобы прижать ее к нижним зубам, когда неторопливо смыкал челюсть, сжимая тонкое дерево зубами и расслабленными губами. Движение неосознанное, не рассчитанное на то, что происходило со мной, с силой скрещивающей ноги под столом и с трудом отводящей взгляд от его лица, все так же наблюдающее за толпой на фудкорте. А у меня сердце на вынос и челюсть сводит. Я атеист, но готова была уверовать, потому что пытка, которую я выносила на пределе своих возможностей все-таки была прервана — заказ выполнили и Костя, подхватив завибрировавший на столе кружок, направился к прилавку. А я протяжно сорвано выдохнула, понимая, что меня сейчас трахнули. Невзначай и нецеленаправленно. Почти довели до оргазма. Кончики пальцев дрожат и ноги сведены едва не до судороги. Нет, командор, это был приговор, этой ночью ты джентльменом не останешься.

С грустью ковыряя греческий салат, который никак не мог насыть голод, перебивший другой голод, смотрела в сторону. Вообще в сторону, молясь, чтобы сейчас не прозвучал низкий, густой голос командора. Не важно что скажет, хуево в любом случае будет.

И снова фортуна меня страстно и в своей манере отлюбила:

— Извините, — незнакомый мужской голос сбоку, с другой стороны, не той, куда смотрела я, удивленно повернувшаяся на источник голоса, чтобы узреть невысокого худого паренька. Несмело глядя на прекратившего распечатывать упаковку с роллом командора, он несмело продолжил, — можно попросить у вас телефон? Мне домой позвонить… в Украину, правда…

— У нас нет телефона. — Секунду спустя произнес Костя.

Парень сглотнул и, пряча глаза, отошел от стола. Понял превратно, как типичный отказ. Как стандартный отказ людей, не осознающих что такое и таким голосом не солгать. Я прикусила губу, мучительно соображая, когда невдалеке ему тоже отказали. Костя меня опередил. Когда я только открыла рот, он отвел от него задумчивый взгляд и уже повернулся к соседнему столику, где сели два подростка:

— Парни, вон тому человеку домой в Украину надо позвонить, я только что телефон в ремонт сдал, у девушки баланса нет. Выручите?

Подростки замялись и Костя достал тысячную купюру.

— Пусть не отходит, — неуверенно глядя на Анохина, произнес щуплый веснушачий подросток, взяв купюру и протягивая ему мобильный.

Костя кивнул и, привстав из-за стола, подозвал паренька. Тот разговаривал негромко, стоя за стулом Анохина вполоборота. Я, как ни напрягалась, почти не различала его слов из-за дурацкой музыки и бессмысленного гомона масс на фудкорте. Вроде бы говорил на украинском, быстро, малоразборчиво, а когда в языке плохо сечешь, читать по губам вообще занятие бессмысленное, хотя я старалась. Анохин молча смотрел в окно.

— Спасибо, — вновь пряча глаза поблагодарил паренек, отдавая телефон Анохину, который не оборачиваясь протянул его подросткам. Он, сглотнув, только хотел удалиться, но…