Конкурент мой (СИ)

Но мерзко на душе было по-прежнему. Есть сразу расхотелось.

- Хозяин… – Лерти робко попытался привлечь моё внимание.

- Развяжи его и покажи, где ванная. Подай в комнату обильный ужин и… фрукты, – да, парню надо было восстанавливать силы. Вряд ли он мог за те сутки, что мы не виделись, нормально поесть и отоспаться. А тут ещё я со своими играми. Терзавший меня ещё так недавно гнев пропал почти бесследно, оставив после себя сожаление. Так! Северус, не расслабляться! Ты что, забыл, с кем имеешь дело? Хотел ты этого или не хотел, но он теперь твой враг, и вряд ли оставит без последствий попытку унизить себя. Джокер магии лишён, а не мозгов и жизни. От него можно было ждать чего угодно, но почему-то шальная мысль отпустить его на все четыре стороны вызвала резкое неприятие.

- Глаз с него не спускать, из спальни не выпускать ни под каким предлогом… Одежды не давать. Вреда не причинять ни в коем случае, жизнью за это отвечаете.

Лерти с негромким хлопком исчез, а я заставил себя съесть остывший ужин. Силы мне ещё должны были понадобиться. В ближайший месяц мне предстояло практически сутками пропадать в лаборатории. Но всё равно где-то среди моих дум об артефакте нет-нет, да мелькала подлая мыслишка о том, что мне не хватило смелости самому освободить Джокера от верёвок и взглянуть ему в глаза.

И полетели часы приносившей радость и удовлетворения работы, складывавшиеся в дни и ночи. Я спал урывками, питался как попало и практически не вылезал из лаборатории. О Джокере же постарался вообще забыть. И вот по прошествии трёх суток первый этап приготовления необходимого зелья подходил к концу. Всё шло по плану. Едва кипевшее на маленьком огне густое, остро пахнущее вещество обладало именно той консистенцией и оттенком зелёного, что и следовало из записок Фламмеля. Но на душе у меня почему-то было неспокойно. Проверив свои расчёты в тысячный раз и не найдя ни единой погрешности, я усилием воли отогнал волнение, списав всё на усталость и бессонницу. На мгновение мне даже почудилось, что здесь, в моей святая святых – в лаборатории – за мною кто-то внимательно наблюдает. Потешив свою паранойю, я даже бегло оглядел просторное подвальное помещение, не найдя, как, впрочем, и ожидалось, никого постороннего. Помянув Мерлина и всю его семейку всуе и дав себе слово, что после завершения первого этапа буду отсыпаться целые сутки, вновь сосредоточился на как раз доходившем до готовности зелье. Пять помешиваний по часовой стрелке, пять – против, и вновь три по часовой. Всё! Осталось подождать десять минут и снять с огня. Я замер, привычно утихомирив своё нетерпение, и стал ждать. То, что произошло потом, мне удалось осмыслить только через некоторое время. В последнюю минуту кипения в самой середине варившегося зелья появилось неизвестно откуда взявшееся свечение. Осторожно наложив на себя Защитные чары, я наклонился, было, над котлом, но в ту же секунду был сметён с места и прижат к полу чьим-то телом… Боковое зрение выхватило только растрёпанные волосы, а взметнувшиеся в попытке отбить нападение руки, нащупали обнажённую кожу придавившего меня к шершавым холодным камням человека. Это мог быть только…

- Джокер, что за… – высказать до конца гневную тираду я не успел, так как в следующее мгновение на месте создаваемого мною зелья разверзся локальный филиал ада. Тело, прижимавшее меня к полу, дёрнулось и зашипело от боли. Мне удалось выхватить палочку и, скинув с себя безвольно обвисшего Джокера, выкрикнуть «Тергео» раньше, чем огненный смерч от взорвавшегося котла поглотил всю лабораторию.

- Джокер… Джокер, отзовись!

Но он не подавал признаков жизни. Черт побери! Что здесь произошло?! Это зелье просто… не могло взорваться, и, тем не менее, взрыв произошёл, да ещё какой. Если бы не вынесший меня из-под него Поттер, от моего бренного тела мало бы что осталось.

- Джокер!!! – руки бережно ощупывали его спину в поисках ран, но ничего не находили. – «Люмос максима!» Под руку попался сброшенный взрывной волной со стола мраморный пестик, а на затылке моего распластавшегося на полу спасителя зрела большая шишка. Прикосновение к ней вызвало у парня болезненный стон. Эк его приложило! Хорошо, хоть не в висок…

Перекинув его руку через плечо, я поднялся, удерживая практически на весу едва стоявшее на ногах тело, и потащил свою добычу к выходу. В душе боролись досада на себя любимого, непонимание, как могло произойти подобное безобразие, и гнев на вечно лезущего куда не просят волшебника. Добравшись до гостиной, сгрузил свою ношу на диван и призвал аптечку. Прикосновение смоченной Обеззараживающим зельем ваты к ссадине, вызвало у моего невольного пациента злобное шипение и попытку откинуть мою руку, но я быстро пресёк сопротивление, притянув пытающееся вырваться тело к своей груди:

- Не дёргайся, сейчас боль пройдёт. Какого Мордреда ты полез в лабораторию? И кто вообще выпустил тебя из комнаты?

- Сам вышел. Я тебе не собачка на поводке, чтобы в четырёх стенах сидеть, – тотчас же огрызнулось это недоразумение.