Конфронтация

Взяв аккуратно второй браслет, я оценил искусство исполнения. Головка маленькой змейки, которая обвивала полоску металла, являлась сложным замочком. Повернув ее, я раскрыл браслет и надел на запястье. Чересчур заметно. Перемещаю его выше локтя – в самый раз. Надев другой, я спрашиваю:

– Ну как? Действует?

– Теперь вас практически не отличить от любого атретаса.

– Отлично!

Тот же арир уже стоял с другими шкатулками и ящичками в руках. Ашрилла стала их открывать, демонстрируя мое будущее снаряжение. Я же не могу со своей именной косой и адамантовой плетью надеяться затеряться среди солдат Серх? Самовзводный небольшой арбалет с пружинным магазином на пять стрелок и две связки болтов к нему (одна связка обычных, а другая – разрывных), моя тренировочная восьмиметровая плеть тэ-еаш, пара коротких мечей трукр, два маленьких серпа и, естественно, основное оружие темных эльдаров – безгардовый меч кхрихао. Все это хоть и без вычурных украшений, но высочайшего качества – настоящее боевое оружие, предназначенное не для парадов, а для войны. Отдельно – маленький набор по уходу за всем этим хозяйством. Металл, из-за всевозможных добавок, присадок и напылений, мог не поддаваться коррозии и будучи брошенным на тысячу лет в водопад (подобные случаи бывали), но вот за всеми остальными частями оружия (рукояти, ножны) нужно было очень хорошо следить. Небольшой набор лечебных амулетов и артефактов (я-то могу легко обойтись и без них, но их отсутствие может вызвать множество вопросов), четыре маленькие склянки с мощным парализующим ядом и противоядием к нему. И стальная черная маска атретаса. Последним пунктом был большой узкий кейс-футляр, в который уложена моя коса и личная плеть. Открывалась она просто – в качестве замка было место, куда следовало мне засунуть палец. Там была спрятанная игла, которая прокалывала кожу. Если образец крови совпадал с моей – футляр открывался, если нет – выдвигалась другая игла с сильным парализующим ядом. Почему парализующим? А что потом с трупом делать? Допросить – лишь с высшей некромантией. А вдруг кто-то случайный и не в меру любопытный?

– Выступаете завтра?

Нельзя сказать, что вопрос застал меня врасплох, но:

– Да. И, Ашрилла… Если я погибну, а это вполне возможно… Никому не верь, внемли словам Элос, никогда не оглядывайся на меня или деяния мои… Будь сильной. Запомни, я – всего лишь Клинок Элос, погибну я – она создаст новый… Наверное… Если времени хватит.

– Все равно. Будьте осторожны.

– Мы все когда-нибудь будем в ланах Богини.

2 Пророчество и попутчики

Молодая черноволосая худощавая девушка занималась совсем не тем, чем занимаются обычные подростки в ее возрасте: находясь в королевской библиотеке, она с упоением читала старый, если не сказать древний, текст, написанный языком темных эльдаров «хешвиарле», на телячьей превосходно выделанной коже. Невзирая на то, что книге было явно больше тысячи лет, она прекрасно сохранилась. А если взглянуть на то, что, судя по разноцветным пятнам как на обложке, так и на самих страницах, она побывала в разных условиях содержания, то следовало бы вознести хвалу тем, кто ее создал.

Красивые темные глаза, правильные черты лица и длинная темная челка, постоянно падающая на глаза, придавали определенную загадочность образу девушки и, все вместе, немного намекали на малую примесь крови вечных. Впрочем, крови было так немного, что аккуратные девичьи уши не носили и следа заостренности. Чуть пухловатые, скорее белые, чем розовые губки, намекали на частое недоедание или малокровие, а некоторая угловатость тела – на то, что девушка пренебрегает физическими упражнениями и много времени проводит здесь. Впрочем, это все не портило ее очень молодого образа, который в ближайшем будущем грозил превратиться в красивейший цветок, от одного взгляда на который многие дворяне будут забывать свои имена и начнут путаться не только в мыслях.

Девушка была одета в явно красивое и дорогое закрытое платье из темно-синей ткани, однако в данный момент оно было сильно запылено и даже чем-то, местами, замазано. Хотя не будем чересчур строгими – пыль в том месте, где она находилась, была везде: на выступающих из неровных стен серых камнях, стеллажах, заваленных старыми книгами и рукописями, полу, столе, на котором лежала книга. Она даже успела осесть на большом и красивом магическом светильнике, который девушка принесла с собой.

На девушке был самый минимум украшений, а фактически, если не считать маленьких сережек с совсем крохотными бриллиантами, на ней была лишь тоненькая диадема. Что, однако, явно указывало на то, что перед нами находится особа королевских кровей.

Принцесса водила тонким изящным пальчиком по знакам-буквам древнего языка, родившегося еще задолго до того, как его носители пришли в этот мир. Ее задумчивый голос был сначала неслышным бормотанием, но неожиданно усилился: