Конец партии

— Ясно, хорошо, что Красин остался, с ним мы поладим. С Плехановым уже нет. Жаль, перед отъездом мне сказали, что нужно обязательно войти в партию большевиков, на них сделали ставку наши друзья. И сейчас вливают много денег для возможности вести агитацию. Но как обстоит дело сейчас, я не знаю. У кого в руках находятся финансовые потоки, Самуил?

Кац задумался.

— Я точно не знаю, Лейба, все они были связаны с Суменсон и её фармацевтической компанией, но её арестовали и кто сейчас курирует переводы с Ниа банка, я не знаю, но это наверняка знает Красин. Не может не знать, он же практик, а не теоретик, как Ленин. Через него всегда шли финансовые потоки. Через него и через Постникова, а как дело обстоит в настоящее время, неизвестно.

— Я так и знал, что наша революционная дорога идёт только в Москву, там и собираются все революционные силы, направленные против Керенского и его тирании. Я могу тебе сказать, Самуил, что в Финляндии многие упорно твердили, что Керенский полностью захватил власть в свои руки и контролирует сейчас и милицию, и армию. Армию намного хуже, но морячки, всё же, прогнулись под него, хоть и не полностью. А назначение премьер-министром Блюменфельда вообще носит оттенок то ли популизма, то ли провокации. Многие в России очень сильно недовольны назначением его Председателем правительства, и мы стеснены из-за этого в средствах. Если напасть на Керенского, то нас сметут, в то же время, у нас нет выхода, кроме как попытаться его уничтожить.

— Ты, Лейба, ещё не знаешь об ультиматуме Керенского евреям.

— Чего??? О чём ты, Самуил?

Кац вздохнул.

— Керенский вызывал к себе главного раввина Якова Мазе и поставил ему условие: евреи должны совершенно прекратить революционную деятельность, в противном случае они объявляются вне закона.

— Что? Тогда тем более надо его уничтожить! Эта бешеная ящерица совсем зарвалась. Даже цари не уподоблялись этой твари, и что ответил Мазе?

— Мазе согласился, но дал негласное указание готовить покушение на Керенского с одновременным восстанием в Москве. Часть полков на нашей стороне, но агитаторы тщательно законспирированы, они ждут своего часа. Остатки партии эсеров и анархистов тоже присоединились к нам. Тебе, Лейба, надо ехать в Москву, чтобы поднимать восстание. А мы уже организуем убийство Керенского. Для этого готовится целый отряд в количестве двадцати человек, чтобы все получилось наверняка. Они не промахнутся. Керенскому не уйти.

— Интересно, значит, наши цели совпадают. А не слишком ли велик риск? В случае провала покушения Керенский начнёт репрессии в отношении евреев, и наш несчастный народ снова будет вынужден бежать…

— Не волнуйся, всё предусмотрено, задействованы даже наши люди, сидящие в министерствах, он не уйдёт. Подключим женщин, и среди них не будет евреек, зачем, когда есть психически неуравновешенные русские. Этим занимается Иегуа.

— Всё равно, это будет сделать крайне трудно, он же живёт в Смольном или сидит в правительстве.

— Да, но он передвигается на автомобиле и по зданию тоже ходит без охраны, там мы его поймаем и убьём.

— Понятно, уважаю, отступать нам всё равно некуда, иначе меня не поймут в Европе. Всё или ничего! У нас есть шанс впервые в истории захватить власть в огромном государстве, глупо было бы им не воспользоваться…

***

Москва встретила Троцкого свежей зеленью недавно распустившихся листьев и тёплым ветерком с запахом тины, долетающим от Яузы. Город пребывал в спокойной, извечно русской дремоте бывшей столицы. Казалось, что война, революция и прочие катаклизмы находились от него так далеко, как только это было возможно.

Листва старых лип радовала глаз любого романтично настроенного юноши или девушки, но Троцкий давно уже вышел из этого состояния, да и не страдал романтизмом даже в подростковом возрасте. Его целью была мировая революция, не сразу, конечно. Да и сама идея интернационализма захватила его гораздо позже, не без помощи спонсоров.

Как бы то ни было, но сейчас в Москве концентрировались полностью оппозиционные Керенскому люди.

«Американцы» Троцкого, финны Куусинена, который погиб, а красные финны превратились в изгоев-наёмников, местные боевые дружины эсеров и анархистов и, собственно, остатки партии большевиков во главе с Красиным. Были даже моряки-анархисты, сбежавшие из Кронштадта и Гельсингфорса.

Под резиденцию Троцкого был определён загородный дом одного из купцов первой гильдии еврейской национальности, находившийся в окрестностях небольшого городка Истра. Всех боевиков удалось раскидать по окрестностях, создав даже лесной лагерь под видом углежогов.

Связавшись со всеми, с кем мог, Троцкий ожидал к себе гостей. Охрана была выставлена, люди надёжные, Бюро особых поручений только организовалось, это не Петроград, где мели всех только лишь за попытку организовать восстание.