Конец партии: Воспламенение (СИ)

Представив, как буду натягивать на себя всю эту сбрую, я ужаснулась. И почему только мне нельзя остаться в джинсах?

В этот момент в дверь комнаты постучали.

- Я могу войти? - донесся до нас голос Робеспьера.

- Заходи, конечно, - отозвалась Нора.

Он сделал от порога всего шаг, будто дальше идти стеснялся, и замер, глядя на меня. Мне от его взгляда показалось, что меня разложили на хирургическом столе и тщательно, вдумчиво препарируют.

- У вас все в порядке, Натали?

- Ну… вообще да, только… - я специально бросила еще один взгляд на корсет, чтобы решиться на следующую фразу, - я это не надену.

Нора вытаращилась на меня, изумленная до крайности:

- Не наденешь? Почему?

- Я не смогу это носить, - уперлась я, чуть наклоняя голову для лучшего эффекта. - Я не ношу длинные юбки, мне в них неудобно, и вообще…

- Но что же вы тогда предлагаете? - спросил Робеспьер немного растерянно. Мне достаточно было всего раз окинуть его взглядом, чтобы в голову мою пришла блестящая в своей гениальности идея.

- Думаю, что-нибудь из вашего придется мне как раз впору.

Элеонора издала такой звук, будто ей глоток воды пошел не в то горло. Макс смотрел на меня, как на сумасшедшую.

- Вы понимаете, сколько внимания будете привлекать подобным видом?

- Не буду, - парировала я. - Стяну грудь, сойду за парня.

Судя по виду Норы, такой аргумент вовсе не являлся для нее резонным, но я не видела уже смысла отступать. Робеспьер предпринял последнюю попытку:

- Но это же глупо.

- Нет, не глупо. Вам же не жалко?

- Мне? - переспросил он с видом, словно я чем-то его оскорбила. - Конечно, нет. Подождите минутку.

Когда он покинул комнату, Нора обратилась ко мне, кажется, еле сдерживая желание покрутить пальцем у виска:

- Зачем это? Над тобой смеяться будут!

- Мне все равно, - откликнулась я. - Зато мне будет удобно.

Элеонора только фыркнула и принялась убирать в шкаф так и не пригодившееся платье. Именно с того момента она, конечно же, утвердилась во мнении, что я странная, и сдвинуть ее с него не было возможно даже бульдозером. Но мне было все равно, что подумает обо мне Элеонора - я была на все сто уверена, что в корсете и платье я буду выглядеть еще более неуклюже и глупо, чем в мужском одеянии. Так у меня был хотя бы шанс не упасть на ровном месте, заплетя себе ноги собственной юбкой.

Помыться мне тоже соорудили удивительно быстро - о водопроводе, конечно, нельзя было и мечтать, но не время было привередничать, поэтому я обрадовалась и наполненной водой деревянной лохани, исполнявшей роль ванны. Тут меня все оставили в покое и я, неожиданно обрадовавшись своему одиночеству, разделась и погрузилась в воду.

Было самое время для того, чтобы попытаться хоть как-то осмыслить происходящее. Но все это было настолько фантастическим и невероятным, что мозг напрочь отказывался выдавать хоть какую-то логическую цепочку. Одно я знала точно - открыв дверь в квартире, которую сдал мне милый, улыбчивый старикашка, я отперла клетку, откуда на меня вырвались какие-то темные, уже полтора года поджидающие своего часа призраки. И теперь я полностью в их власти, остается лишь плыть по течению, надеясь, что удастся за что-нибудь уцепиться.

Или за кого-нибудь.

От пришедшей мне в голову мысли я вздрогнула, словно меня ударили. Может, Робеспьер и есть тот незнакомец с красными нарциссами? Тот, кто выхватил меня из воды на дороге Жоржа Помпиду?

Несколько секунд эта удивительная, дикая в своей абсурдности мысль даже казалась мне здравой. Но я резко остудила себя, вспомнив, как выглядят руки Максимилиана: белые, тонкие, явно никогда не поднимавшие ничего тяжелее чайной чашки. В восемь лет я, конечно, весила меньше, чем сейчас, но вздумай он вытащить меня из реки, думаю, скорее составил бы мне компанию в воде, чем спас. Нет, это точно невозможно.

Сопроводив последнюю мысль тяжелым вздохом, я решила отвлечься от невеселых размышлений и приступить к проблемам насущным. Так, вот это, кажется, мыло. А в этом флакончике что - лавандовое масло?..

В общем, я не смогла удержаться от искушения перепробовать все, и из воды вылезла благоухающая смесью разнообразных цветочных ароматов. Одеться было, конечно, сложнее, чем попросту влезть в джинсы, но моя собственная одежда за время пребывания в тюрьме потеряла всякий вид, и даже думать нельзя было о том, чтобы спуститься в ней к столу. Впрочем, то, что принес мне Робеспьер, хоть немного походило на привычный моему глазу мужской костюм, если не брать в расчет белые, украшенные подвязками чулки, вид которых вызвал у меня несколько минут здорового хихиканья. Кажется, последний раз я носила цветные колготки классе в пятом, не позже… ну, сейчас был самый подходящий момент для того, чтобы окунуться в прошлое.

Ощущая себя посвежевшей и даже немного взбодрившейся, я влезла в балетки - единственную вещь, оставшуюся от моего прошлого туалета, - посмотрела на себя в зеркало, осталась в принципе довольна и, чувствуя подступающий голод, направилась к лестнице вниз.