Конец лета

— Тогда мы научим ее жить так, как ей позволит ее физическое состояние. Это то, что мы будем обязаны сделать для нее сейчас. Отдав ей нашу любовь, нашу помощь, поддержку, все, что ей понадобится… — Если только у нас будет эта возможность.

Впервые за почти двадцать лет Дину охватило ощущение страха… А что, если?..

Дина почувствовала, как он положил ей руки на плечи, а затем медленно повернул к себе. Его глаза напоминали глаза Пилар, а лицо напоминало лицо очень старого, уставшего мужчины.

— Простишь ли ты меня когда-нибудь?

— За что? — Ее голос звучал отстраненно и холодно.

— За это. За то, что я сделал по отношению к нашей дочери. За то, что не послушался тебя. Когда мне надо было это сделать. За…

— Я ездила встречать тебя в аэропорт сегодня, Марк.

Что-то в ее взгляде сказало ему, что ее больше не существует, и он почувствовал, как у него все холодеет внутри.

— Ты, должно быть, разминулась со мной. — Ответ прозвучал скорее как вопрос. Он изучающе посмотрел ей в глаза.

— Нет. Я сразу уехала. Я… я все поняла, Марк. Мне надо было догадаться раньше. Давным-давно. Но я не смогла. — Она слегка улыбнулась и пожала плечами. — Боюсь, что я вела себя глупо. И я тебя поздравляю. Она не только хороша, но и молода. — В ее голосе была горечь и печаль.

— Дина, — он сжал ее плечи, — ты делаешь очень странные выводы. Я не думаю, что ты понимаешь. — Его попытка оправдываться выглядела неуклюжей. Он был слишком уставшим и расстроенным, чтобы придумать какое-либо подходящее объяснение. Он чувствовал, что его жизнь трещит по швам. — Это был очень тяжелый полет, и весь день был ужасным, сама понимаешь. Молодая женщина заговорила со мной и вправду…

— Марк, прекрати. Я не желаю слушать это. — Она просто догадалась. И это все. Она не хотела, чтобы ее разуверяли, прибегая ко лжи. — Пожалуйста, не сегодня.

— Дина… — Но он не смог продолжить. В другое время он, возможно, и смог бы, но не теперь. Он просто не смог сочинить подходящую отговорку. — Пожалуйста. — Он сразу же отвернулся от нее, он не мог вынести боли в ее взгляде. — Это совсем не то, что ты думаешь. — Он возненавидел себя за эти слова. На деле это было именно так, как она думала, до мельчайших деталей. А теперь он почувствовал, что, отрицая связь с Шантал, он предает ее. Каждая из них имела право проклинать его. — Это не то.

— Это именно то. Ясно, как день. Что бы ты мне ни говорил сейчас, это ничего не изменит. Все, что я увидела, почувствовала и поняла, останется при мне. — Ее слова ранили подобно стреле, сразу в сердце. — Ты, должно быть, считал меня все эти годы очень глупой.

— Почему ты думаешь, что речь идет о годах? — Черт возьми, как она догадалась?

— То, как вы двигались, как говорили, как она смотрела на тебя, доказывает это. За короткий срок трудно достичь такого рода непринужденности. Ты выглядел по отношению к ней больше мужем, нежели когда-либо по отношению ко мне. — И вдруг она задумалась. А разве в ее взаимоотношениях с Беном это выглядело иначе? И за столь короткое время. В тот вечер, когда она, проводив его, ехала из аэропорта домой, она уже догадывалась и относительно его отсутствия, и расстояний, и постоянных поездок, и телефонного номера, постоянно значившегося в счете за разговоры, и всех тех неуклюжих объяснений, у которых не сходились концы с концами.

И сегодня этот взгляд его глаз. Если бы не эта женщина, был бы кто-то еще. И на протяжении нескольких лет. В этом она была уверена.

— Что ты хочешь мне сказать? — Он снова обратил на нее свой взор.

— Ничего. Мне уже нечего сказать.

— Ты хочешь сказать, что все кончено. Что ты уйдешь от меня, потому что увидела меня с девушкой в аэропорту? Но это безумие, Дина, ты ненормальная.

— Неужели? Разве мы счастливы вместе? Тебе хорошо со мной, Марк? Ты мечтаешь о доме, когда бываешь далеко от него? Или наши взаимоотношения имеют глубокий смысл, мы уважаем пристрастия друг друга, желания, чувства? Может быть, мы испытываем блаженство, общаясь друг с другом, после всех этих лет…

— А может быть, все дело в том, что я люблю тебя, — сказал он, и его глаза наполнились слезами.

Дина повернулась к нему.

— Это не имеет значения, если даже это так. — Слишком поздно. Они уже избрали разные дороги в жизни.

— Что ты говоришь, Дина? — Внезапно он сделался серьезным.

— Я не полностью в это верю. Сначала давай думать о Пилар. А уж потом мы сможем поговорить о нас.

— У нас все устроится. Я знаю, так будет. — Он посмотрел на нее с решительным выражением на лице, и усталость, которую она постоянно ощущала, сняло как рукой.

— Почему ты так думаешь? Откуда такая уверенность?

— Потому что я хочу этого. — Но, судя по голосу, он не был полностью уверен в этом.

— Неужели? Зачем? Затем, что тебе хочется иметь и жену, и любовницу. Мне трудно в чем-либо тебя обвинять. Ведь это так удобно. Где она живет, Марк? Здесь, рядом? Очень хорошо все продумано. — Так вот почему он не хотел, чтобы она сопровождала его в поездке в Грецию.

— Дина, прекрати! — Он потянулся к ней, схватив за руку, но она оттолкнула его.