Конан-варвар. Неизвестные хроники

А через год у меня должна была бы родиться сестра. А потом всё, как обычно — её младенческая душа должна была вселиться в очередную избранную смертную девушку. Вернее — новорожденную девочку. И это её должны были через двенадцать лет снова… Забрать сюда, в Храм. А Тимуда, позаботившись о благополучии своего послушного народа, снова отправилась бы в Царство теней Каледда. Погрузившись в священный бесплотный сон на следующие двенадцать лет.

— Хм-м… — если Конан и посчитал ритуалы Нэсса и Тимуды несколько запутанными и странными, это ровно ничего не значило: мало ли у каких народов и их Божеств — какие обряды, традиции и верования, — Так ты — стало быть, дочь Богини и Бога?

— Нет, только Богини. Да и то — не сама, а через её Дух. — девочка похлопала себя по почти плоской груди, — А мой отец, как и Великий Нэсс, до избрания был простым смертным.

— Так это не жрецы строили этот Храм Пурха?

— Нет. Не они. Это наш Праотец Нэсс, под руководством отца Тимуды, Великого Пурха, который избрал его своим Главным Слугой, лет шестьдесят назад заново отстроил этот, — девочка махнула рукой в ту сторону, откуда они бежали, — Храм Пурха. И это Нэсс принёс сюда этот опал.

Именно этот опал сделал возможным возрождение и воплощение Богини Тимуды в материальном теле. И, можешь мне поверить, она так прекрасна, что ни один смертный, даже жрец, (вернее — особенно избранный жрец!) не может устоять против её чар: некоторые даже умирали на её ложе, отдав ей в порыве страсти все соки своей души!

Конан подумал, что соки всё же — не совсем души, но спросил о другом:

— Так что, получается, все эти двенадцать «избранных» после «избрания» называются Нэссами?

— Ну да. Так уж принято, — девочка гордо вскинула на него вспыхнувший гордостью взор, — Так же, как Избранниц именуют — Опал!

Варвар подумал, что действительно — очень удобно. «Избранниц» во всяком случае не перепутаешь. Что же до жрецов… «Эй, Нэсс, возьми-ка чашу для омовения! Да не ты, а вон тот, с бородавкой! Нет, с малиновой бородавкой! На щеке!»

— Лучше скажи, куда мне тебя теперь отвести? Может, если твоим отцом был простой смертный, у тебя остались здесь какие-нибудь родственники?

— Разумеется! Глава гильдии купцов Шопесты, Хуссейн Саидакмаль — мой дядя. А вот отец мой погиб. Его тринадцать лет назад избрали. И забрали — чтоб подготовить. У нас в стране каждый год забирают по одному мужчине. Обычно — самому сильному. Ну, чтоб сделать Жрецом Пурха. И подготовить к роли Мужа Тимуды, отца очередной Опал.

Я родилась через полгода после его исчезновения. Мы с матерью оказались совсем одни. И очень бедствовали. (Ну, мы же тогда не знали, что я буду — Опал! Хотя у нас такого ни одна девочка никогда не знает!..) И если бы не дядя Саидакмаль…

Словом, десять лет я жила под опекой Хуссейн-бека.

Но потом, где-то полгода назад, избрали и похитили и меня. Думаю, мой дядя так и не смог смириться с этим. Скажи мне правду: это он… нанял тебя?

— Ну да. Я же тебе сразу сказал. Но… Как ты смогла выжить здесь?!

— С трудом. Хотя у них тут всё наверняка рассчитано. Чтоб сломить дух и тело жертвы. Но так, чтоб она осталась жива… — взгляд снова опустился к земле. Киммериец понял, что бедняжку действительно, «готовили». А всё же она молодец: не покорилась! — Если честно, эти полгода, пока меня готовили к ритуалу, были худшим кошмаром в моей короткой жизни… — девушку передёрнуло, и она, рухнув на колени, закрыла глаза руками.

Чтоб унять безутешные рыдания начавшейся истерики, Конан спросил:

— А твой дядя… Саидакмаль — он не посчитает кощунством то, что я не позволил свершиться чёрному обряду? Всё-таки — насколько я понял, у вас здесь Нэсс и эта самая Тимуда — Божества из высших? Вот я и думаю — Хуссейн-бек-то… Примет тебя назад?

Девушка к счастью, действительно словно очнулась:

— Если он ещё жив, то с удовольствием примет меня. Он поклоняется Мирте Пресветлому, а не Нэссу и Тимуде.

У Конана словно гора с плеч свалилась: хвала этому самому Мирте Пресветлому, ему не придётся ломать голову, как посадить на очередной трон очередную жертву колдовства или заговора! Зато…

— Так, получается, твой получивший новое имя, и «избранный», отец, должен был участвовать в твоём убийстве, и потом… Хм!

— Да.

— Но как же он… Ведь — отец же!

— Конан! Он же не мог знать, что это — я! Его дочь. Он же исчез до моего рождения!

Конан почесал в косматой голове. Похоже, эти Тимуда и Нэсс вовсе не против инцеста! Вот ведь …! Впрочем, ведь ничего страшного не свершилось, если только…

— А ты… Не сердишься на меня за то, что я, получается, убил твоего отца?

— Нет, конечно! Его же готовили двенадцать лет! За это время Жрец Тимуды отрешается от всего мирского, и полностью забывает всё то, что было с ним до попадания в Храм и посвящения!.. Так что ты убил не моего отца, а просто одного из двенадцати фанатиков! Да и, если быть откровенной, я и не испытывала к нему дочерних чувств: ведь я его даже не видела никогда. И даже не смогла бы сказать, который из двенадцати — он! — девушка хмыкнула и дёрнула тощеньким плечиком.