Конан. Путь к Трону

Это Он помог нам разбить вторгшегося в наши владения короля Турана. Тогда, столетия назад, нас было еще много, а теперь всего дюжина человек осталась от некогда могучего народа. Мы спрятались здесь, скрывшись в тумане, под защитой наших обезьян. Нам по-прежнему нечего бояться врагов, ибо Он жив и готов сражаться за нас. Можешь взглянуть на Него и выбрать свою судьбу.

Старик хлопнул в ладони, и в комнату вошли еще два человека. Повинуясь его жесту, они подошли к одной из стен и ваялись за вделанные в каменные плиты большие ручки. Тяжелые створки сдвинулись е места, открыв взору помещение, заполненное густым туманом, хлынувшим к ногам Шании и ее собеседника. Когда мгла чуть рассеялась, глазам пленницы предстала неподвижная тень. Присмотревшись к темному силуэту, девушка вскрикнула и потеряла сознание.

Тяжелые каменные двери вновь плотно закрылись.

Конан сгорал от нетерпения. Он уже долгое время сидел, спрятавшись за каменной пирамидой, но ни единого звука не доносилось до его ушей, ничто не шевелилось на башне. Если бы не доносящийся оттуда мускусный запах обезьян, можно было подумать, что башня покинута. Конан нетерпеливо поглаживал рукой то рукоятку сабли, то снятый с плеча лук.

Наконец кто-то показался на вершине башни и остановился, оглядывая окружающие склоны. Судя по одежде ч движениям, это был человек. Губы Конана сжались в жестокой улыбке.

Одним движением он выдернул из колчана стрелу, приладил ее, натянул тетиву и выстрелил. Стрела вонзилась человеку в грудь; он покачнулся, сделал шаг вперед и рухнул со стены вниз, в бездонную пропасть.

Достав вторую стрелу, Конан приготовился к продолжению. И точно, на этот раз ждать пришлось недолго. У подножия башни отворилась тяжелая дверь, из-за которой выскочила и побежала по узкой тропе целая стая лысых обезьян. Одну за другой посылал Конан стрелы, каждым выстрелом сбрасывая с обрыва одного из противников.

Когда колчан опустел, на тропе, преграждая проход к башне, осталась лишь две человекоподобные фигуры. Бросившись вперед, Конан легко увернулся от неумелого удара мечом одной из обезьян, а в следующий миг сам вонзил свою саблю глубоко в тело противника. Вторая обезьяна двигалась порезвее. Киммериец едва ушел выдернуть из трупа окровавленную саблю, чтобы отразить сильнейший удар, направленный ему в голову. При этом он не успел удобно встать и, потеряв равновесие, был вынужден упасть на колени, чтобы не свалиться в пропасть. Почувствовав близкую победу, обезьяна подскочила к человеку, намереваясь столкнуть его с обрыва.

Молниеносное движение сабли застало обезьяну врасплох. Взвыв от боли, она не рассчитала прыжка, споткнулась о Конана и, перевалившись через него, рухнула вниз, в бездонную пропасть.

Избавившись от противников, Конан быстро подбежал по неохраняемой тропе к открытому входу в башню. Вдруг что-то свистнуло в воздухе рядом с его головой. Реакция не подвела киммерийца: нырнув в сторону, он вонзил клинок в одетого в черное человека, стоявшего на страже за дверью. Раздался слабый стон, за которым последовал звон упавшего на пол оружия.

Конан наклонился над лежащим человеком. Это был высокий, очень худой мужчина, смотревший в потолок остановившимися навеки черными глазами. Его лицо было скрыто под маской из какого-то непонятного полупрозрачного материала. Конан снял маску и внимательно рассмотрел ее.

Никогда раньше он не видел ничего похожего. Повертев маску в руках, Конан засунул ее себе за пояс и вошел в башню.

Он медленно шел по спиралью уходящему вверх коридору. Камни стен были влажными на ощупь, влага висела в самом воздухе, концентрируясь в маленьких капельках на руках и лице киммерийца. Коридор неожиданно вывел Конана в большой зал, в котором расположилась престранная, на его взгляд, компания: десять человек, одетых во все черное, среди которых были две женщины, стояли вдоль стен неподвижно, как нарисованные привидения, сжимая в руках длинные отточенные ножи,

В центре зала находилось нечто вроде каменного алтаря, на котором неподвижно лежала обнаженная девушка. Присмотревшись, Конан узнал в ней Шанию. Лишь легкое движение груди говорило о том, что она еще жива. Дочь вождя козгаров либо была без сознания, либо крепко спала под воздействием каких-то снадобий.

Конан непроизвольно крепче сжал рукоять своей сабли, когда увидел полные нескрываемой ненависти черные глаза обернувшихся к нему людей.

Первым нарушил тишину высокий лысый человек, стоявший напротив входа в зал:

— Что привело тебя сюда? Кто ты? Хотя на тебе одежда туранского воина, ты не похож на уроженца этой страны. Ты не гирканиец и не житель гор. Откуда ты пришел?

— Я Конан из Киммерии. Эта девушка — моя заложница, и я пришел, чтобы забрать ее и ехать дальше, куда мне нужно.

— Ким-ме-ри-я. Язык сломаешь. Что-то я о такой стране не слыхал. Ты, часом, не шутишь?

— Если бы ты когда-нибудь бывал на севере, ты бы знал, кто такие киммерийцы. И уж за шутников нас никто не держит. Будь со мной половина моего племени, я покорил бы весь огромный Туран и правил в нем.