Командировка

Сука, ну как можно жить в мире, постоянно ожидая падения с небес огненной смерти! Им надо что-то делать. Стремиться выяснять, что происходит, находить истину, пытаясь из элементов пазла сложить цельную картину, искать закономерности и создавать прогнозы, пусть самые примитивные. Наверное, еще можно оживить какие-то спутники, обеспечить передачу данных… Ну хоть какой-нибудь мониторинг! Не знаю, поднять высотную авиацию, чтобы посмотреть за бесконечные серые облака!

Только для этого нужно объединиться. Прекратить грызню.

Как это сделать, если с раннего утра по дорогам катаются «Тунгуски», а вся авиация заканчивается штурмовыми вертолетами?

— Может, все-таки вдоль берега моря? — осторожно предложил Гоблин, когда я через пару километров остановил машину возле уцелевшего придорожного магазина.

Опять нужна пауза, а то качу куда глаза глядят.

Пустынная федеральная трасса М-4 по-прежнему будила воображение. Дорога на юг. На курорт! Я попробовал уловить ауру былого восторга, когда после долгого пути и душной ночевки в плохом мотеле ты подъезжаешь к берегам Черного моря, и не смог.

— Да как морем, Миш? Сказали же, что где-то возле Ольгинки трасса разрушена напрочь! Давай выйдем, подумать надо.

— Вояки там стоят? — продолжил Сомов уже возле машины. Хлопнула дверь, Григорий Петрович тоже выбрался наружу.

— Ну.

— Загну! Вполне может быть, что они уже восстановили.

— Ага, разбежались.

Тут в разговор вмешался проводник, как человек местный, имеющий свое представление о перспективах дальнейшего движения группы.

— Вояки — оне воякам рознь, молодые! Даже если восстановили и катаются туда-сюда от безделья, нам-то какая радость? А ну как затормозят под стволами, да и в кутузку кинут песни тюремские спевать грустным хором? Кто вам, скажите мне, мудрому да старому человеку, пообещал, что солдатики-морячки примут нас с калачом и квасом, а стратегический груз оставят в неприкосновенности? Они там что, особенно добренькие? Кто вы для них такие вообще, как и я, впрочем? Я скажу! Непонятные личности с подозрительным заданием, вот кто! А то и обыкновенные мародеры.

— Шпионы, — подсказал я.

— Во! Самолетные двигатели везете! А кому? Грузинам? Абхазам?

— Туркам, и допрос с пристрастием, — уже становлюсь суфлером, зашибись!

Безнадега какая-то.

— Вас вообще куда несет, коллеги, на? — нехорошим голосом осведомился заводящийся в азарте Гоблин. — Какие турки, на? Надо пробовать, договоримся как-нибудь, мужчины с мужчинами всегда договорятся!

— Ты уже с одними договорился, когда пулемет увидел, — зло напомнил я другу. — А нам еще ехать через их владения не куда-нибудь, а в Туапсе, к записным врагам, в самое бандитское логово. С двигателями и ручным пулеметом! Сам бы пропустил таких орликов, подумай?

Сомов насупился, сказать нечего.

— Можно морем, — уже тихо предложил он. — Баркас найти, и вперед.

— Вы что, смогете? — Дед чуть нагнулся, заглядывая мне в глаза.

— Мы на чем угодно смогем, Григорий Петрович, хоть на танке, — устало ответил я. — Время дорого, вот в чем дело, таймер тикает. Пока подходящее судно подберем, да чтобы тихо. Пока перегрузим… А потом в Дагомысе их чем-то вынимать надо, издали по рации не предупредишь. Не успеем, провалим миссию.

— Костя, а как бы вы вырвались, если бы не двигатели?

Я не успел ответить, Сомов опередил:

— Я тебя умоляю… Добыли бы два мотоцикла и прошли бы через горки, как штык через масло, по любым тропкам.

Григорий Петрович сделал хитрые глаза шкодливого воспитанника детского сада, который один знает, куда спрятал воспитательскую сумочку, поиграл в воздухе пальцами, собирая взгляд на себя.

Мы притихли. Интриган старый…

— Есть один вариант! — гордо объявил дед, выпрямляясь и важно откидываясь на сиденье. И замолчал, подлец такой!

Наслаждается собственным величием гения.

— Кастет, что ты там говорил о допросе с пристрастием? — спокойно осведомился Сомов.

— Придется, — неохотно кивнул я, — аптечку передай!

— Вы что надумали, сынки? — насторожился подобравшийся Чуприн.

— Ничего личного, интересы Отчизны! — Гоблин ответил пафосно, как и положено по сценарию. А глаза такие проникновенные…

— Шутите?

— Григорий Петрович, вали инфу! — рявкнул я. — А не то шутки кончатся!

Дед быстро сбросил понты.

— Тихо, вы чего раздухарились?! Значится, есть такое предложение, — затараторил он. — Вполне приемлемый маршрут. Ехаем по грунтовочке мимо Горячего Ключа, тут неподалеку сворот будет, ага, не доезжая города. Потом добираемся до Октябрьского, это крошечный поселочек в предгорьях, так себе, две улочки, три дома. Дальше дорога идет на Транспортный. А там и Кутаис совсем рядом…

— Стоп, стоп! — прервал я докладчика. — Мишка, ты помнишь?

Тот внимательно посмотрел на меня, словно что-то вытягивая из мозгов, вспомнил и кивнул. В голове заново выстроилась предупреждающая фраза старшего лейтенанта Бориса, инструктировавшего нас перед броском по садам Туапсе: «И не ведитесь, если вам предложат идти по участку Хадыженск — Кутаис — Октябрьский — Горячий Ключ, там дорога пластами расползлась, не проедете даже на „егере“!»

Я коротко пересказал Чуприну тот разговор.