Кольцо Неба

Ширью вскинул брови и посмотрел на Джека.

— Предупрежу: никогда не давай врагу увидеть твой рисунок. Они смогут по почерку шодо понять твои техники меча и победить тебя. Последний взмах мне показал, как ты заканчиваешь атаку.

Джек был потрясен. Он и не понимал, что все так связано. Знания казались бесконечными, как небо.

26. Хорошее дело

Кисть Джека замерла над бумагой, он не знал, как начать. Ширью в этот раз дал ему сложные кандзи:

Символы означали: «сомнение», это с ним сейчас и происходило.

Ширью осторожно взял Джека за руку, выравнивая кисть.

— В шодо тело отражает сознание, — сказал он тихим голосом. — Дрожащая кисть не только мешает нарисовать красивые кандзи, но и отражает нервное состояние. Пока ты готовишься, кисть должна замереть, — он отпустил руку Джека. — Так и с мечом. Если заметишь, что киссаки врага дрожит, это означает ски — разрыв концентрации. Это твой шанс напасть.

Глубоко вдохнув, Джек сосредоточился. После двух недель постоянных тренировок кисть стала ему такой же привычной, как и катана. С громким киай он коснулся бумаги без сомнений. Кисть скользила по поверхности, без усилий и с грацией переходя от линии к линии. Джек чувствовал, как ки скользит по бамбуку в чернила. На миг его душа словно проросла в кандзи, символы стали четкими в его сознании. С последним выдохом он закончил линию.

Ширью опустился перед свитком и взглянул на работу Джека с восхищением.

— Дочу но сеи, — прошептал он.

Джек удивленно поклонился, его кандзи смогли каким-то образом отразить «спокойствие в движении».

— Ученик хорош, если хорош учитель, — сказал он.

Ширью рассмеялся.

— Нет, — исправил он. — Учитель хорош, если хорош его ученик. Больше я ничему не могу тебя научить в этот раз.

— Как я рад это слышать! — прокричал Бенкей с моста, он едва заметно хромал. — Не поймите неправильно, Ширью, но мне надоело сидеть взаперти. Я же не птица, чтобы сидеть в клетке.

— Это я по твоим ярким перышкам вижу, — ответил Ширью, разглядывая цветное кимоно Бенкея с кривой улыбкой.

— Без крыльев птица высоко не улетит, — Бенкей грациозно подпрыгнул, взмахнув длинными рукавами, словно крыльями. — Благодаря вам, я снова могу летать.

— Бенкей прав, — сказал Джек. — Мы очень вам благодарны, но нам пора уходить. Не только из-за опасности, но и из-за того, что у нас есть важная цель.

Ширью кивнул.

— Все птицы когда-то покидают гнездо.

Джек и Бенкей стояли у врат, что неожиданно открылись две недели назад и спасли их. Здесь они должны были попрощаться с мастером шодо. Ширью приготовил им сумку с едой, дал Джеку новую соломенную шляпу. Джек закрыл лицо широкими полями шляпы. Наконец, Ширью поклонился и передал ему маленький свиток.

— На память обо мне, — сказал он, — и в напоминание, где брать вдохновение.

Джек осторожно развернул его. Наверху был идеальный энсо, круглый как полуденное солнце. Ниже было стихотворение Ширью о Земле и Небе. Джек улыбнулся, понимая значимость подарка. Он спрятал свиток в свой узелок, где был и путеводитель, и благодарно поклонился Ширью.

— Отец говорил, что хороших друзей сложно найти, сложно оставить и невозможно забыть. Я всегда буду помнить вашу доброту, Ширью.

Еще один поклон, и Джек с Бенкеем направились в лес. Ширью оставался у ворот, пока они не свернули, потеряв его из виду.

Они шли по главной дороге на юг, утреннее солнце сверкало на листьях, мерцая сквозь них золотом на земле. Легкий ветерок играл с ветвями, казалось, что лес дышит, птицы весело пели, перелетая с ветки на ветку.

— Как же хорошо идти! — сказал Бенкей, подпрыгивая на ходу.

Джек тоже был рад снова пуститься в путь. С каждым шагом он приближался к Нагасаки и возможности вернуться домой. Но он тревожился. Хотя Ширью сказал, что патрули прошли мимо, он все еще озирался, ожидая нападение. Казуки мог потерять след, но он был коварным, а потому Джек не сомневался, что они еще встретятся.

— Ты знаешь, куда мы идем? — спросил Джек, они шли по извилистой тропе по долине.

Бенкей кивнул.

— Ширью предложил идти к Озу, а потом вдоль реки Шира к городу-замку Кумамото.

— Нам бы избегать такие города, — сказал Джек, боясь даже мысли о городе, полном самураев.

— Боюсь, выбора особо нет, — ответил Бенкей, перепрыгнув бревно. — Нам нужно там попасть на переправу. Зато потом до Нагасаки будет рукой подать, — Бенкей с каждым словом подпрыгивал, пританцовывая.

«Травы Ширью помогли ему», — подумал Джек, поражаясь энергичности Джека.

— Сколько еще идти?

— Около недели.

Джек обрадовался и теперь тоже шел вприпрыжку. Они пробежали сквозь лес и попали на грязную дорогу. Тропа была протоптанной, и они шли чуть в стороне, чтобы успеть спрятаться в случае появления самураев.

Направляясь на западе, они остановились у ручья, чтобы съесть холодную лапшу. Джек хотел скорее пройти по пустынной дороге. Но Бенкей начал хромать сильнее, и они пошли медленнее.

— Озу уже близко, — сообщил Бенкей, остановившись.

Джек заметил, как он растирает ногу, и предложил:

— Давай отдохнем непода.

Его перебил пронзительный крик.

— Звук беды, — прошипел Бенкей и нырнул в кусты.