Кольцо из фольги

Мой приятель вскоре женился на другой, совершенно несовершенной барышне и был счастлив.

Я спрашивала у мамы, были ли у нее подобные триггеры. Что стало последней каплей, заставившей ее уехать из села в столицу?

– Нет, откуда? При чем здесь вещи или посуда? – удивилась мама.

Ее память не цеплялась за предметы. Ее решения никак не были связаны с подсказками судьбы. Она в это не верила. Как и бабушка.

* * *

В очередной приезд мама пошла в сельпо отдавать подарок тете Вале. Она привезла ей платок с какими-то немыслимо яркими цветами, прошитый люрексом, сверкающий на солнце. Я увязалась следом, хотя не любила ходить с мамой по селу. Но тетя Валя разрешала мне выбрать любые конфеты и насыпать в кулек. И мама как раз шла к вечернему завозу хлеба. А так хороша теплая корочка, оторванная от буханки.

Когда мы вошли в магазин, я не узнала тетю Валю – она покрыла голову черным газовым платком, который повязывали те, кто носил траур.

– Тетя Валя, кто-то умер? – ахнула я.

– Да, дочка моя, Светочка. В этот день, – ответила тетя Валя.

Я замолчала и посмотрела на маму. Та кивком велела мне выйти из магазина.

У тети Вали не было никакой дочки, я это точно знала. У нее вообще никого не было – ни мужа, ни другой родни. В этом я была уверена. Но многие женщины в селе говорили о погибших родственниках так, будто те живы. Многие носили траур годами, десятилетиями.

– Надо было ей уехать, – сказала мама, выйдя из сельпо и выдавая мне кулек с конфетами.

– Почему? Тетю Валю все любят, зачем ей уезжать? – удивилась я.

– Иногда нужно уехать, чтобы начать новую жизнь. Не цепляться за прошлое, – объяснила мама.

– Как ты?

– Да, как я.

– А что тетя Валя сделала? Тоже опозорила семью, как ты? – уточнила я.

– Откуда ты это взяла? Про то, что я семью опозорила? – строго спросила мама.

– Так все говорят. Ну все в селе. Но мне все равно, – поспешно объяснила я.

Вечером мама с бабушкой ругались. Мама кричала, что завтра же увезет меня и больше никогда не привезет. Что это ненормально – ее дочь, ребенок, думает, будто мать опозорила семью, даже уверена в этом. Кто ей такое в голову вбил? Как вообще бабушка могла это допустить? Бабушка отвечала, что не может отвечать за сплетни и слухи. И на каждый чужой рот платок не накинешь.

– Знаешь, а вот никуда я не поеду, – вдруг крикнула мама, – буду как Валя. Останусь и каждый божий день стану мозолить всем глаза. Чтобы те, кому надо, нервничали и спать по ночам перестали.

– Ольга, не надо. Подумай о дочери. Пока тебя нет, все молчат, – просила бабушка маму.

– А пусть говорят. Только им сказать нечего! – Мама ушла во двор курить.

– Бабушка, а у тети Вали была дочь? – спросила я.

– Да, была, Светочка, – ответила бабушка.

– Она умерла?

– Нет, пропала без вести.

– Это как?

– Когда кто-то пропал, и о нем нет известий. Когда труп не нашли и поэтому не могут признать человека мертвым. Но и среди живых его нет. Поэтому считается, что он пропал без вести, – объяснила бабушка. – Вырастешь, расскажу тебе… сейчас не время.

Бабушка так и не успела рассказать мне эту историю, а мама рассказала, не дожидаясь, пока я вырасту.

Тетя Валя была русской. Это важно. В селе всегда спрашивали, «чья ты девочка», и нужно было назвать фамилию. Тогда люди понимали, где ты живешь, в какой семье. По фамилии судили о твоем роде, о тебе. Если фамилия была уважаемой, знаменитой, то и к тебе относились соответствующим образом. Я не могла назвать фамилию рода – у бабушки одна, у мамы – другая. Она ее сменила, выйдя замуж. Поэтому всегда отвечала, что я внучка Марии. Этого оказывалось достаточно. У русских фамилию не спрашивали.

Так вот, тетя Валя была русской, как и ее муж. Он умер рано – производственная травма, попал под косилку, потерял руку, начался сепсис. Спасти не удалось. Светочка была для тети Вали счастьем ее жизни. Ради нее и жила. И так радовалась, когда у Светочки появился жених. Местный, из уважаемой семьи. Красивый парень. Все видели, что Аслан на Свету заглядывается. Видели, что любовь между ними настоящая, а не просто так. Аслан дышать без Светы не мог, а она без него. Родственники отговаривали Аслана как могли – Света девушка, безусловно, хорошая, но не его партия. Для него уже лучших невест подобрали. Аслан уперся – только Света и все. Светочка вообще днями и ночами плакала. Убегала по вечерам. Тетя Валя знала, что бежит к Аслану. Не препятствовала. Нельзя такую любовь, которая не каждому по судьбе выпадает, губить. Сама глаз сомкнуть не могла. Головой понимала, что не будет у этой любви продолжения. Не дадут, не позволят, запретят. А сердце говорило – отпусти, а вдруг получится? Разве можно против таких сильных чувств идти? Тетя Валя ходила к моей бабушке за советом – как поступить? Бабушка пожимала плечами. Тетя Валя ходила к Варжетхан – погадать на бобах. Бобы тоже растерялись и падали то так, то сяк.