Кольцо бессмертной

К счастью, Соне новая няня понравилась. На самом деле Соня была общительным и добродушным ребенком, с ней было несложно найти общий язык как взрослым, так и детям, а потому Эвелине подружиться с ней удалось легко и быстро. Еще две мамы из Сониной группы заинтересовались услугами няни, поэтому они договорились, что Эвелина с утра забирает Соню и еще двух девочек и отвозит их в детский сад, а вечером играет со всеми троими во дворе и отводит по домам. Одна из мам даже согласилась предоставить ей свою машину в случае необходимости. В хорошую погоду Эвелина будет ходить пешком, поскольку детям гораздо полезнее пройти километр по свежему воздуху, но если пойдет дождь, им не придется пользоваться общественным транспортом. И Рита опять же была рада тому, что теперь можно не переживать за дочь, отдаленно понимая, что еще год назад не смогла бы так просто доверить ребенка постороннему человеку.

На работе как всегда нашлась куча дел, так что у Риты и вовсе не осталось времени думать о чем-то другом, кроме пациентов. Новых следовало обследовать, старых – переобследовать и при необходимости подкорректировать лечение. Тех, кто шел на поправку, подготовить к выписке. Все это вынуждало уйти в проблемы других людей с головой, и Рита радостно в них нырнула. Только во время тихого часа ей удалось заставить себя отложить в сторону гору историй болезни и вскипятить воду для кофе. Его она и пила, когда в ординаторскую заглянул Данил, окинул взглядом ее стол, на котором из еды была только маленькая чашка, и недовольно нахмурился.

– Ты, конечно, не гастроэнтеролог, но, полагаю, все равно в курсе, что пустой кофе – не лучший обед для желудка.

Рита оторвала взгляд от энциклопедии, с которой как раз сверялась, и улыбнулась.

– Он не пустой, – она продемонстрировала коллеге фантик от шоколадной конфеты, которую чудом обнаружила в сумке. Должно быть, как-то брала для Сони.

Данил посмотрел на фантик, потом на Риту и тяжело вздохнул.

– Кажется, мне надо прочитать тебе лекцию не только по гастроэнтерологии, но и по стоматологии. Пойдем. – Он шагнул к столу и протянул руку, на которую Рита лишь удивленно взглянула.

– Куда?

– В столовую. Ты должна мне обед, помнишь?

Рита наконец перевела взгляд с протянутой к ней руки на лицо Данила, увидев на нем широкую улыбку, и не сдержала ответную. Почему-то стало до безумия приятно, словно не коллега позвал коллегу в больничную столовую, а молодой прекрасный юноша девушку на свидание. В груди разлился теплый пряный шоколад, стремительно разнесся по венам, на мгновение сделав ватными ноги. Рите стоило определенных усилий вернуть себя на грешную землю. Не следовало забываться и так реагировать. Ни к чему это.

– Я плачу́, – излишне строго от этих мыслей заявила она, не приняв помощь Данила и самостоятельно вставая из-за стола.

– Ну уж нет, – ничуть не смутился тот, опустил руку, словно ничего и не предлагал.

– Я же тебе должна, – напомнила Рита.

– Ты должна мне свою компанию, а не деньги.

Рита снова выразительно взглянула на Данила, но возражать не стала.

Больничная столовая располагалась на первом этаже в самом конце длинного коридора и представляла собой два небольших зала, первый из которых был открыт для всех пациентов и посетителей больницы, а второй предназначался для сотрудников. И если в первом почти всегда кто-то был, то второй заполнялся исключительно в обеденные часы да вечером перед самым закрытием, когда сюда заходили те врачи и медсестры, которым предстояло дежурить ночью. Сейчас же второй зал был забит под завязку, но один свободный столик у окна все же нашелся.

Рита в столовую ходила крайне редко, обычно предпочитая обедать в ординаторской. Даже не потому, что ей не нравилась больничная еда, в столовой она была гораздо вкуснее, чем та, которой кормили пациентов в отделениях. Ей было банально жалко времени: пока спустишься на первый этаж и поднимешься обратно, можно заполнить целую историю болезни. Поэтому только сейчас она обратила внимание, что никто не ест в одиночестве. За каждым столиком сидело минимум два-три человека, а то и целая компания из разных отделений. Не так уж часто коллегам выпадает возможность пообщаться: на общебольничных пятиминутках во время каких-нибудь скучных выступлений, да вот во время обеда. Едва ли Данилу приходилось обедать в одиночестве, как он говорил. Значит, просто хотел позвать ее. И если в ординаторской несколько минут назад эти мысли были приятными, то теперь заставляли напрягаться. Рите казалось, что все в столовой осуждающе смотрят на нее, хотя на самом деле мало кто вообще повернул голову в сторону вновь вошедших, занятый своим обедом и разговорами. Это она чувствовала себя неловко, вспоминая руку Данила на своем плече несколько дней назад, а на воре, как известно, и шапка горит.