Колодец душ

– Я не намерен присылать ко двору царя Тибета свое посольство.

Вэй Чжен, слегка озадаченный этим заявлением императора, вздохнул:

– Тогда при дворе царя Тибета будет решать судьбу страны лишь молодая женщина и несколько ее служанок…

17

Плотные, грубой работы занавеси на окнах не могли защитить нежную кожу красавицы от порывов звенящего холодом весеннего ветра. Вэйчен спиной чувствовала леденящую стужу, но не стала надевать шаль. Пусть все видят ее бледность и холодность. Ее царственный муж-ребенок еще не наигрался ею, и она никогда не даст ему насытиться. Дрожь пробежала по ее спине от воспоминания их первой брачной ночи, когда царь Тибета в негодовании закричал:

– У вас уже был мужчина! Как вы посмели принести мне чьи-то объедки?!

Только холодность и спокойствие спасли Вэйчен, которая так стремилась к своему новому положению, пусть даже в этой дикой стране, и не захотела бы расстаться с ним ни за что на свете.

– Разве у вас в Тибете принято царю спать с девственницами? Это же неслыханный позор для императора.

Юноша удивился столь смелому заявлению:

– Позор? Позором для царя считается есть то, что уже кто-то откусил.

– А разве вы едите сырое мясо? Или сухое зерно?

– Нет. Это я не ем.

– Вам сначала все это готовят. Так и женщина. Она должна быть готовой, чтобы удовлетворить ваши самые неожиданные желания и доставить самые изысканные удовольствия.

Царь задумался. Эта женщина такая необычная, такая красивая и безучастная, как небожительница.

– Какие странные обычаи у вас в Китае…

– В Китае нет таких обычаев. Только царственные особы могут себе это позволить. Вы сейчас сами в этом убедитесь.

Совсем немного времени понадобилось красавице Вэйчен, чтобы убедить молодого царя в своей правоте. Задыхаясь от переполнявших его небывалых ранее ощущений, он просиял:

– Я прикажу всем девушкам Тибета иметь как можно больше мужчин!

18

Совсем тоскливо стало после того, как отравили Мышку. Тхицун с грустью отдала монахам легкое тело маленькой старушки и дала несколько монет сверх оговоренных на похороны:

– Читайте как положено. Пусть уйдет далеко. Ей незачем сюда возвращаться.

Монах поклонился и завернул тело в светлый холст, что принес с собой.

– Вам не нужно идти за нами, мы отнесем ее в монастырь, на особое, старое место, где грифы самые старые и огромные. Они вмиг съедают все, что даем. От нее и крошки не останется к завтрашнему утру.

Тхицун не стала звать служанку и сама закрыла дверь за монахами. Самдин – первый, кто прислал своих монахов поприветствовать новую жену царя Тибета, и Тхицун, помня это, всегда оказывала знаки своего расположения именно этому монастырю. Ее дары всегда были хоть и не особо богатыми, но своевременными и желанными для монастыря. Тхицун, сама выросшая в суровом климате гор, знала цену особым вещам – дровам для кухни, огромной серебряной и медной посуде, зерну и маслу И как только с ее старой служанкой случилось несчастье, Самдин тотчас прислал монахов для погребения. Пусть им предстоит дальний путь в три дня, а то и больше, она была уверена, что все будет сделано достойно правителей Тибета. Самдин – особое место. Говорят, что им управляет женщина, которая может усмирять или вызывать духов земли и воды, оставлять глубокие следы от своих ног на камне и даже разговаривать с Черной Дьяволицей, надев маску из человеческой кожи…

19

Тхицун не любила сопровождать мужа в его ежегодной поездке по монастырям, но так требовал обычай. Сотни людей и животных в одном удушливом потоке вливались в узкое горлышко очередного монастыря, рассредоточивались на постой и молитвы, заполоняя двор и кухню, внося суету и многоголосие в размеренную протяжную монастырскую жизнь. Тхицун не могла спать на новом месте, тем более что ей доставалась какая-нибудь небольшая деревянная лежанка. Лучшие места всегда занимала Вэйчен, любимая жена Сронцен Гампо, да и остальным женам полагались лежаки побольше – две первые жены отличались дородностью, подкрепленной любовью к сладостям и лежачей жизни. Поэтому Тхицун ничего не оставалось, как бродить от алтаря к алтарю, разглядывая причудливые статуи богов. Древняя религия трех миров являла свои лица в причудливо-искаженных формах, как люди представляли себе ужасы подземного мира и ускользающий мир Неба. Страшные боги в темноте были еще ужаснее, и Тхицун приходилось подолгу возиться, чтобы разжечь масляную светильню у входа. Вскоре при дворе стали поговаривать о необыкновенной набожности младшей жены. Говорили, что она даже ночами не может спать, пока не обойдет алтари и не зажжет масляных свечей.

Вэйчен знала об этой особенности Тхицун бродить по ночному храму и предпочла начать свое знакомство на нейтральной территории. Она терпеливо ждала, пока Тхицун чистила медный таз, наполовину заполненный коровьим маслом, и приделывала новый фитиль. Когда масло благополучно разгорелось, Вэйчен позвала:

– Не будет ли так любезна моя дорогая сестра выпить со мной чая?