Коллектор (ЛП)

— Что мне делать? Я не могу показать ей это. Я выдам себя и выдам всех нас, — когда говорю это вслух, мне становится интересно, будет ли это иметь значение… если она уже знает, кто мы такие. — Она взбесится. Подумает, что я вру. Это оттолкнет ее, — пересекаю комнату и останавливаюсь перед окном гостиничного номера. — Есть тысяча причин, почему это плохая идея.

— Я с тобой согласен, — соглашается Макс. — Но что ты можешь еще сделать?

— Запечатаю ее душу в установленные сроки. Правильным путем. Я не буду рисковать нашими задницами из-за девушки, — отхожу от окна. — Кроме того, даже если я решу воспользоваться контрактом, это не сработает. Эта девушка чертовски «счастлива». Она не будет продавать свою душу за то, что я могу ей дать.

— Ну, если не справишься, жди удара по яйцам. Когда помощница дала мне договор, она сказала, что будут… как же она выразилась… огромного размера последствия, если душа девушки не будет собрана в установленные сроки.

— Ну, разве это не чертовски замечательно. Последствия. Будут последствия, — каждый раз, когда говорю «последствия», Макс морщится и кивает. — Рад слышать, что у помощницы есть чувство юмора.

Так что теперь мое повышение… и кто знает, что еще… зависит от этого задания. Кажется, меня ждет грандиозное времяпрепровождение. Не то, чтобы я возражал против дополнительного давления. Я преуспеваю под давлением. Нет, я преуспеваю при нормальных условиях. Под давлением я сношу людям крышу. Кроме того, что самое худшее они могут мне сделать? Откажут мне в повышении?

Позволяю себе подумать, осознать тот факт, что могу потерять единственный шанс сбежать из худшего места, которое только можно себе представить.

Макс грызет ногти.

— Макс?

— Да, — говорит он слишком громко.

— Я приведу эту девушку и мне не нужен для этого контракт.

Макс широко улыбается.

— Вот парень, который тренировал меня, ты, сексуальный сукин сын. Я знал, что ты сможешь это сделать. Так и сказал помощнице: «Ты хоть знаешь с кем имеешь дело? Пф-ф. Пф-ф».

— Ты точно этого не говорил.

— Нет, не говорил. Эта женщина отрезала бы мои причиндалы. А мне они нужны. Особенно сегодня. Особенно со всеми здешними милашками.

Макс поднимает свой воротник и с важным видом идет к двери, стараясь провернуть свой обычный драматический уход.

— Макс Тернер родился сердцеедом, умер сердцеедом и… черт побери, если он до сих пор не сражает всех цыпочек наповал.

Макс замирает в двери, его рука на серебряной ручке оборачивается и слегка улыбается.

— Я не всегда был таким, Данте. Люди меняются, когда дерьмо случается.

Друг выходит за дверь, и мне становится интересно, что он имел в виду. Единственный Макс, которого я когда-либо знал — это тот парень, которым он является сейчас, так что я не особо ему верю.

Кладу руку в карман и секунду отыскиваю монетку — мой счастливый пенни. Вытаскиваю его и перекатываю между большим и указательным пальцем. Дата и слово «Свобода» неровные. Это называется двойной штамп, и произошло это более полувека назад, в 1955 году, когда работники монетного двора в Филадельфии напортачили. Из-за их ошибки этот пенни стал стоить несколько сотен долларов. Но для меня дело не в стоимости.

Это ниточка в мое прошлое.

Сунув пенни в карман, поднимаю контракт с пола. Мне не нужно читать мелкий шрифт. Как и любой другой коллектор, я слышал истории. И я уверен, что прав насчет Чарли. Она никогда не согласится на это.

А это значит только одно: я должен сыграть этим вечером роль сутенера.

Глава 10

Красное платье

Подъезжаю на «Элизабет Тейлор» к дому Чарли ровно в девять вечера. Борясь с желанием посигналить, глушу двигатель и иду к двери с пакетом в руке.

После того, как Макс ушел из моего номера в отеле, я решил принарядиться на вечеринку. Надел черную рубашку, закатав рукава, темные джинсы и любимые красные кроссовки. Даже побрызгался любимым ароматом «Сафари». Потому что он немного пошлый, как и я. Если Чарли не оценит мой вид, то я выскажу ей что она бесполая.

Старушка открывает дверь стоило мне постучать. Кажется, она ждала меня. Она окидывает меня взглядом с ног до головы и расплывается в улыбке.

— Если бы я не знала лучше, то подумала бы, что на моем пороге стоит сам дьявол.

Обычно я бы посмеялся над иронией этого заявления, но я на взводе, поэтому мне хочется закричать ей в лицо: «Да что ты знаешь?!».

Вместо этого улыбаюсь, когда старушка кладет руку мне на плечо и ведет внутрь. Мне интересно наступит ли момент, когда Чарли будет спускаться вниз по лестнице, как будто она совсем другой человек. Но ничего подобного не происходит. Чарли сидит за кухонным столом справа от меня и ест хлопья. Девчонка выглядит, как всегда, не ухожено.

Когда вхожу в кухню, Чарли отодвигает миску в сторону и встает. Наступает неловкий момент, когда мы наполовину обнимаемся, наполовину толкаемся. Потом Чарли замечает пакет с одеждой.

— Что это?

— Это для тебя, — отвечаю я, протягивая ей пакет. — Открой.

Чарли берет пакет и заглядывает внутрь.

— О-о, мо-ой Бо-ог, — протягивает старушка, когда девушка вытаскивает красное платье.