Колдуны и герои

Сначала это было просто небольшое скопление грозовых туч на горизонте, которое заставляло хмуриться капитана Мактига, потом подул порывистый ветер, тучи заволокли вес небо, волнение на море превратилось сначала в качку, а потом и вовсе в болтанку, и хлынул ливень. Поскольку ветер был попутным, капитан Мактиг принял решение не ложиться в дрейф, приказал ставить штормовые паруса, обложил трехэтажной руганью усомнившегося в этом решении рулевого и сам шагнул к штурвалу.

Когда волны стали перехлестывать палубу, вымокший до нитки Ринальдо решил, что он не настолько любопытен, и спустился вниз.

— Это первый шторм, который я застаю на море, и мне он уже не нравится, — сообщил он Лансу. — Вообще, это путешествие слишком насыщено событиями. Пираты, шторма… Жду не дождусь, когда я сойду на берег в Лонгхилле. Может ли быть что-нибудь лучше, чем надежная опора под ногами, не норовящая ускользнуть из-под тебя, когда ты делаешь очередной шаг?

— Ты весь мокрый, — сказал Ланс. — Не мог бы ты капать на пол в своей каюте?

— Я бы с радостью, но там Плакса показывает леди Катрин какие-то рукописи, — хихикнул Ринальдо. — Если теперь это у волшебников именно так называется. Хотя, знаю Плаксу, я не удивлюсь, если выяснится, что именно этим они и занимались. Читали.

— Ты мог бы заняться горничной, пока ее хозяйки нет рядом.

— Не думай, что я не пытался, — сказал Ринальдо. — Как назло, леди Катрин захватила с собой самую несговорчивую из всех служанок, что вообще были в замке.

— Значит, тебе снова не повезло.

— Ага, ты начинаешь понимать, — сказал Ринальдо. — А что это за звук?

— Снасти скрипят.

— Что-то они больно громко скрипят.

— Так бывает при возросших нагрузках, — объяснил Ланс. — Например, в шторм.

— Я уже говорил, что мне не нравится шторм?

— Буквально минуту назад.

— Сколько он может продлиться?

— Понятия не имею. От нескольких часов до нескольких дней, а то и недель.

— Мне очень не нравится шторм, — сказал Ринальдо.

— Капитан Мактиг ходит на «Индеворе» восемь лет, и наверняка это не первый шторм, в который он попадает. Не думаю, что тебе стоит беспокоиться.

— Почему люди так часто пытаются успокоить себя статистикой? — поинтересовался Ринальдо. — Какое им дело до того, что в девяносто девяти случаев из ста корабль благополучно приходит в порт назначения, если они могут плыть на том самом единственном корабле, который в порту больше никогда не увидят? Кто-то ведь должен плыть и на этом корабле.

— Определенный риск есть всегда, — согласился Ланс. — Но я не вижу смысла беспокоиться о ситуации, на которую я все равно не могу повлиять.

— А ты точно не можешь?

— Точно.

— С пиратами у тебя неплохо получилось.

— Тебе Джеймс рассказал?

— Я и сам не дурак, — обиженно заявил Ринальдо. — Впрочем, Плакса не стал отрицать очевидное, когда я пристал к нему с расспросами. Почему ты до сих пор не правишь миром, этим или каким-нибудь другим?

— А зачем?

— Не знаю, — сказал Ринальдо. — Но посмотри на этих колдунов. По крайней мере половина из них точно озабочена идеями о мировом господстве. Ну, или просто о власти. Алый Ястреб был таким, Балор такой, о Льве Пустыни, на встречу с которым ты плывешь, и упоминать не стоит.

— К власти стремятся не только чародеи.

— Но именно у чародеев это желание ярче всего выражено.

— Среди волшебников много людей с амбициями, — сказал Ланс. — Кроме того, магия позволяет повелевать предметами. Нет ничего удивительного, что после многих лет занятия магией у волшебников возникает желание повелевать и людьми. Сила и власть… Знаешь, в некоторых языках эти понятия обозначаются одним и тем же словом.

— А, вот вспомнил, — сказал Ринальдо. — Еще Десять Десятков называют Безликими.

— Интересно, почему?

— Не знаю. В этот момент как раз вошел Плакса и мне пришлось прекратить чтение.

— Не думаю, что он был бы против.

— С этими волшебниками ничего не известно наверняка. Извини.

— Ерунда, — сказал Ланс. — Я все равно не чувствую себя волшебником.

Шторм не утихал.

Снасти скрипели, ветер рвал паруса, матросы неустанно выкачивали из трюма заливавшуюся туда воду. Снадобье, которое готовил Плачущий, перестало помогать, и леди Катрин больше не выходила из своей каюты. Ринальдо сделался молчалив, съежился и позеленел. Ланс даже начал переживать за его здоровье.

Капитан Мактиг заявил, что это не самый страшный шторм на его памяти, и пока ветер попутный, «Индевор» будет идти под парусами. Ланс не возражал. По большому счету, ему было все равно.

Он целыми днями валялся в своей каюте, читал одолженные у Плачущего книги и пытался представить, что ждет его на юге. Составить общую картину по обрывкам информации, которой обладала Ложа северных волшебников, было практически невозможно.

Глава девятая Алхимик

В жизни многое зависит от везения.