Колдунья

— Сейчас во все ваши планшеты скопированы учебные материалы. Как вы собираетесь изучать их, если не умеете читать?

— А там разве нет видеолекций? — удивился Экели.

— Есть. Но только для самых ранних этапов обучения. Текст с иллюстрациями, как правило, более информативен, чем видеолекция, и именно тексты вам предстоит читать в дальнейшем. А ваша профессия, Экели? Работая в банке, вы ежедневно будете читать документы и составлять новые. Это сложная работа, она не исчерпывается складыванием циферок.

Экели озадаченно потупился.

— Итак, начнем сегодня с чтения и письма. Кто знает, как пишется его фамилия, наберите ее на планшете, а остальные попробуют прочесть. Не волнуйтесь, я помогу.

Вере в школе понравилось. Уроки оказались интересными и полезными — как обязательные, этакая программа-минимум, так и занятия по выбору, темы которых учитель подбирал сообразно наклонностям ученика и направлял к специальному наставнику, если сам не мог провести такое занятие. Понравилось и Терезе. Разумный подход: дети-то все разные, одному интересны звери, другому — механизмы, третий хочет учиться музыке, четвертый — готовить еду… Коли уж их немного, можно обеспечить каждому желаемое развитие. Вера попала в группу разновозрастных ребят, изучающих физику. Старшие делали какие-то выкладки, маленькие ставили простые эксперименты. Вера поразила всех умением паять, и малявку зауважали даже старшеклассники, не все из которых держали паяльник в руках.

Кроме учебы, в школе уделяли много внимания физкультуре. Между уроками дети разминались или, надев спортивную обувь, бегали круги вокруг здания. А дважды в декаду после уроков переодевались в тренировочные костюмы и играли в командные игры в школьном дворе либо занимались гимнастикой. Все это вел отдельный тренер. Необходимость переодеваться беспокоила Терезу: вдруг кто-то заметит, что Вера не такая, как все? Но, как выяснилось, раздеваться на людях считается неприличным даже в однополой среде, и детей приучают к соблюдению правил с самых первых дней. Для того, чтобы переодеться, существовали кабинки типа пляжных. Тереза вздохнула с облегчением: в ином случае риск был бы довольно велик, и как бы не пришлось лишить дочку спортивных занятий. Один из детей, Вендек, в них не участвовал, ограничиваясь разминкой и ходьбой вместо бега: здоровье не позволяло. У него была справка, и Тереза могла бы через доктора Нихеса сделать такую же, но это означало бы не просто оставить Веру без любимых ею подвижных игр и физической активности, но и обречь ее на репутацию болезненного слабака. А в кругу мальчишек это — повод стать изгоем. Над Вендеком, например, насмехались. Учитель пресекал злые поддевки, но он же не всегда слышит. Впрочем, даже самые рьяные насмешники — Фарн, Толлер и Экели — ограничивались шуточками, а бить «ботаника» считали ниже своего достоинства. Зато Жезхиту, не имевшему освобождения и формально здоровому, но хилому, доставалось от Экели: тот все время срывал с него очки и прятал. А нечего задирать нос тому, кто подтянуться не может.

Вера подтянуться могла, причем не единожды. Однако вызвала у заводил антипатию. Чисто из зависти: оттого, что учеба давалась ей легко и учитель хвалил. Особенно от такой несправедливости страдал Фарн, крепкий телом тугодум, без размышлений избравший в качестве занятий по выбору дополнительную физкультуру.

Если бы учитель только рассказывал что-нибудь на уроках! Но он еще и спрашивает. Спрашивает то, о чем рассказывал ранее, то, что задавал изучить по планшету. Спрашивает задачи и упражнения, которые надо было сделать дома. А хуже всего — спрашивает о том, чего они не учили. Требует думать и самостоятельно находить ответ. Ну, и как с этим быть?

— Каким же образом, ребята, узнать, что наша планета шарообразная?

— Вот это спросил, — пробурчал Фарн себе под нос. Для него вообще не было очевидно, что планета шарообразна. Скорее даже наоборот: если она шар, то почему люди с нее не скатываются?

— Экели?

— Не знаю, господин Арден. — В глазах долговязого пацана — мировая печаль. — Я сегодня не готов.

— Фарн? — Как назло.

— Меня в прошлый раз не было, господин Арден, — бурчит Фарн.

— Оно и видно, — отмечает учитель. — Мы не обсуждали это в прошлый раз, Фарн. Это вопрос на сообразительность.

— А я знаю! — вскочил живчик Толлер — будущий космический пилот. — Нужно слетать в космос и оттуда посмотреть. Если похожа на шар — значит, шар, вот и всё.

— А если у вас нет космического корабля? — Издевается учитель, что ли? — Ведь древние люди никуда не летали, а о шарообразности планеты догадались. Жезхит?

— Ну, круг — это же идеальная фигура, — мямлит очкарик. — Вот так и догадались.

— Жезхит, раз уж вы хотите стать программистом, логика у вас должна работать лучше. Вендек, вы что-то хотите сказать?

— Если посмотреть на тень от планеты при затмении спутника, — неуверенно произнес Вендек, — то она кривая.

Учитель вздохнул.

— Какого спутника, Вендек? Ни у одной планеты Союза Тикви нет спутников.

— Мне мама говорила. — Вендек уставился в пол, уши запылали.