Колдун и кристалл

— Полюбить — это не ошибка, неверно думать, что любовь можно как-то изолировать от всего остального. Пребывать в уверенности, что я смогу жить двумя жизнями, одной — с тобой и Элом, нашей работой, а второй — с ней. Я думал, эта любовь поднимет меня над ка точно так же, как крылья поднимают птицу над теми, кто может убить и съесть ее. Ты понимаешь?

— Любовь ослепила тебя, — с необычайной мягкостью ответил Катберт. Куда только подевалась злость, снедавшая его последние два месяца.

— Да, — с грустью признал Роланд. — Она ослепила меня… но теперь я прозрел. Прибавим ходу. Я хочу покончить с этим как можно быстрее.

17

Они поднимались по проселочной дороге, где не так уж давно Сюзан (Сюзан, которая знала гораздо меньше как о происходящем в окружающем мире, так и о его устройстве) распевала «Беззаботную любовь» под светом Целующейся Луны. Там, где дорога уперлась во двор Риа, они остановились.

— Прекрасный вид, — пробормотал Роланд. — Отсюда видна вся пустыня.

— А вот то, что ближе, мне определенно не нравится, — возразил Катберт, сказав чистую правду. Они видели неубранный огород с овощами-мутантами и торчащее над ним двухголовое пугало. Во дворе росло одно дерево, листья которого уже пожелтели и свернулись в трубочки. За деревом стояла хижина, сложенная из неотесанных камней, над крышей торчала закопченная труба с нарисованным на ней ярко-желтым шестигранником. У одной стены под хлипким навесом лежали дрова.

Роланд видел много таких хижин, по крайней мере три они миновали по дороге из Гилеада, но только эта прямо-таки излучала зло. Он никого не видел, но чувствовал, что на них смотрят, за ними наблюдают.

Почувствовал это и Катберт.

— Надо ли нам приближаться к хижине? — Он шумно сглотнул слюну. — Въезжать во двор? Потому что… Роланд, дверь открыта. Ты видишь?

Он видел. Она словно ждала их. Словно приглашала войти, хотела, чтобы они сели с ней за стол и позавтракали в ее компании.

— Оставайся здесь. — Он двинул Быстрого вперед.

— Нет. Я с тобой!

— Нет, прикрой мне спину. Если придется входить в хижину, я тебя позову… но если мне придется войти, старуха, что живет здесь, испустит дух. Как ты и говорил, может, оно и к лучшему.

При каждом шаге Быстрого исходящее от хижины зло все сильнее давило на сердце и рассудок Роланда. Да и запах стоял отвратительный — тухлого мяса и гниющих помидоров. И шел этот запах как от хижины, так и от земли, на которой она стояла. С каждым шагом усиливался вой червоточины, словно воздух вокруг хижины играл роль усилителя.

Сюзан приходила сюда одна, в темноте, думал Роланд. Я не уверен, что решился бы подняться сюда ночью, даже с друзьями.

Он остановился под деревом, всмотрелся в открытую дверь, от которой его отделяли двадцать шагов. Вроде бы разглядел часть кухни: ножки стола, спинку стула, закопченный очаг. Хозяйки он не увидел. Но она была в доме. Роланд чувствовал, как ее взгляд ползает по нему, словно вошь.

Я не могу ее видеть, потому что она прикрывается колдовскими чарами… но она здесь.

А может, он видел ее. Воздух как-то странно мерцал справа от двери, словно подогретый. Роланду говорили, как бороться с этим трюком: повернуть голову и посмотреть уголком глаза, боковым зрением. Что он и сделал.

— Роланд? — позвал его Катберт.

— Пока все нормально, Берт. — Что он говорил, значения сейчас не имело, потому что… да! Мерцание исчезло, он увидел силуэт женщины. Может, это игра воображения, но…

В тот самый момент, словно поняв, что тайное становится явным, мерцание сдвинулось дальше, в тень. Взгляд Роланда ухватил подол старого черного платья, потом исчез и он.

Не важно. Он пришел не для того, чтобы смотреть на нее. Он пришел, чтобы дать ей единственное и последнее предупреждение… без которого, несомненно, обошелся бы любой из их отцов.

— Риа! — Суровый, командный тон. Два желтых листка, словно сбитые сотрясениями воздуха, упали на его черные волосы. Хижина молчала, если не считать ответом протяжное кошачье мяуканье. — Риа, ничья дочь! Я принес то, что принадлежит тебе, женщина! То, что ты, должно быть, потеряла! — Он достал из кармана сложенное письмо и швырнул на каменистую землю. — Сегодня я тебе еще друг, Риа… если бы письмо дошло до адресата, ты бы заплатила за это жизнью.

Роланд замолчал. Еще один лист упал с дерева. Спланировал на гриву Быстрого.

— Слушай меня внимательно, Риа, ничья дочь, и запоминай каждое слово. Я пришел сюда под именем Уилла Диаборна, но настоящее мое имя — не Диаборн, и служу я Альянсу. Больше того, сила, которая стоит за Альянсом, — Белая сила. Ты пересекла тропу ка, и я предупреждаю тебя один и единственный раз — никогда больше не пересекай этой тропы. Ты меня поняла?

В ответ — все то же молчание.