Они помогли ему встать, и на этот раз Роланд принял их помощь.
— Удар левой у тебя поставлен, Берт, — уже нормальным голосом заметил он.
— Он хорош только в одном случае — когда о нем не подозревают, — ответил Катберт.
— Это письмо… как оно к тебе попало?
Катберт рассказал о встрече с Шими, который никак не мог донести письмо до адресата, словно ждал вмешательства
— От ведьмы, — промурлыкал Роланд. — Да, но как она узнала? Она никогда не покидает Коос, так говорила Сюзан.
— Ничего не могу сказать. Да и важно не это. Главное, чтобы Шими не пострадал из-за того, что отдал мне письмо. А еще лучше позаботиться о том, чтобы эта старая ведьма не предприняла второй попытки связаться в Корделией Дельгадо или с кем-то еще и рассказать о том, что знает.
— Я допустил одну ужасную ошибку, — медленно проговорил Роланд, — но я не считаю любовь к Сюзан другой ошибкой, тут я ничего не могу изменить. Как и она. Вы в это верите?
— Да, — без запинки ответил Ален.
— Да, Роланд, — пусть и с неохотой, но вымолвил Катберт.
— Я показал себя самонадеянным глупцом. Если бы эта записка попала к ее тетке, Сюзан отправили бы в ссылку.
— А нас — к дьяволу, на концах веревки, — сухо добавил Катберт. — Хотя я знаю, что в сравнении с Сюзан мы для тебя ничто.
— Так как насчет ведьмы? — спросил Ален. — Что нам с ней делать?
Роланд улыбнулся одними губами, посмотрел на северо-запад:
— Риа. Не знаю, какая она ведьма, но хлопот от нее не оберешься, не так ли? Пожалуй, надо с ней разобраться.
И, наклонив голову, двинулся к бункеру. Катберт посмотрел на Алена, увидел, что и у Эла подозрительно блестят глаза. Протянул руку. Ален взглянул на нее, потом кивнул, скорее себе, чем Катберту, и пожал.
— Ты поступил как должно, — вырвалось у Алена. — Поначалу я в этом сомневался, но не теперь.
Катберт шумно выдохнул:
— Как должно, говоришь. Если б я не застал его врасплох…
— …он бы раскрасил тебя в синий и черный цвета.
— Не только, — возразил Катберт. — Я бы стал похож на радугу.
— Даже Колдовскую радугу — уточнил Ален. — В обычной цветов не хватило бы.
Катберт рассмеялся. Вдвоем они зашагали к бункеру где Роланд расседлывал лошадь Берта.
Катберт хотел ему помочь, но Ален остановил его.
— Пусть побудет один. Это наилучший вариант.
Они вошли в бункер, а когда Роланд появился там десять минут спустя, он увидел, что Катберт играет его картами. И выигрывает.
— Берт.
Катберт поднял голову.
— Завтра нам с тобой предстоит деловая поездка. На Коос.
— Мы собираемся убить ее?
Роланд глубоко задумался, прикусил губу:
— Следовало бы.
— Да. Следовало бы. Но мы ее не убьем?
— Нет, если только она нас к этому не вынудит. — Потом он раскаивался в этом решении… если это было решение, горько раскаивался, но все же полностью отдавал себе отчет, почему принял его. В дни падения Меджиса он был мальчишкой, чуть старше Джейка Чеймберса, а мальчишкам убийство всегда дается с трудом. — Если только она нас к этому не вынудит.
— Может, будет лучше, если вынудит. — Катберт ответил, как и положено стрелку, но в голосе его слышалась тревога.
— Да. Возможно. Но это маловероятно, она слишком хитра. Встать придется пораньше.
— Хорошо. Карты тебе отдать?
— Когда ты вот-вот разделаешься с ним? Нет уж.
Роланд прошел к своей койке. Сел, уставившись на лежащие на коленях руки. Возможно, он молился. Возможно, о чем-то глубоко задумался. Катберт пристально посмотрел на него, а потом уткнулся в карты.
16
Солнце только поднялось над горизонтом, когда Роланд и Катберт двинулись в путь. Спуск, еще влажный от утренней росы, полыхал оранжевым огнем первых солнечных лучей. Дыхание всадников и лошадей парком вилось в воздухе. Утро это осталось у них в памяти навсегда. Впервые в жизни они выехали с револьверами в кобурах. Впервые предстали перед миром стрелками.
Катберт не произнес ни слова, он знал, что, начав, уже не сможет остановиться, будет нести привычную околесицу… а Роланд всегда отличался молчаливостью. И за всю дорогу лишь раз они обменялись несколькими фразами.
— Я сказал, что допустил очень серьезную ошибку. — Разговор затеял Роланд. — Ту, что открылась мне благодаря этому письму. — Он похлопал по нагрудному карману. — Ты знаешь, в чем заключалась эта ошибка?
— Не в том, что ты полюбил ее… не в том, — ответил Катберт. — Это