Довольно, братцы, молча кушатьИ потихоньку выпивать,Я призываю вас послушатьВсё, что ещё смогу сказать.Вот только, отглотну кефиру,Приглажу бывшие вихры,Тогда и провозвещу миру,Что жизнь, не есть «Хухры – мухры»!С трудом, мы снова собрались,Но это здорово, конечно.С вершины наших дней, беспечно,Не торопясь, заглянем вниз.Когда мне было восемнадцать,Не уставал я улыбаться.Моя природная неспешность,Слегка дурашливая внешность,Желание молчать в тиши,Скрывали глубину души,Страстей, пылающий костёр,Но ум был лёгок и остёр…Последних три строки я стёр.Ну что вы, братцы, так опять!Нельзя, уже и помечтать…Те три строки, я стёр, ей-ей!Затем, чтоб не дразнить гусейИ не нервировать друзейИ не тревожить их покой,Пускай, дурак был! Но какой!Моя дурацкая улыбка,Не то, чтоб, раздражала всех,Иль предвещала мне успех…Но, что я!Снова о предметеСвоём любимом говорю…Ох! Вы припомните мне этиСлова,но я всех вас люблю.А, кто ж из вас, с серьёзной рожей,Расскажет всем, что я хороший?!А я, ведь, умным был не раз…Не морщитесь, я и про вас,Внимая вашей укоризне,Скажу ещё при этой жизни.Итак, сперва я был дурак,И я за все, за эти годы,Не изменил… своей природы,Остался верен… своемуНеизощрённому уму.С сим багажом, по жизни зыбкой,Я путешествовал с улыбкой.Не перестал я это делать,Ни в шестьдесят, ни в «шей сят девять».Вот, так и жил я, улыбаясь,Вдруг, семьдесят,Как пьяный заяц,Явилась цифра на порог.Я не поверил: я не смогПредставить этакого зверя,Да-с, не сумел-с, и жил, не веря,Что это может быть со мной,Ужель, теперь я не такой,Как был вчера, ужель умнее…Мне отвечают: «Нет, старее». —«Ну, уж старее-то, куда?!» —«Туда» – мне говорят, – «Туда»…Не будем более об этом,Не столь я глуп.Зимой иль летом,Я верю, Мы придём «туда»…В тот светлый мир,где всё прекрасно.Там Мы поймём, что не напрасно…Вот видите, я и про вас,Словечко доброе припас.Вам боле, не о чем тужить,Мы живы – значит будем жить,А сколько – не могу сказать,И ни к чему нам, это знать.Но срок, покуда не пришёл,Живи, сколь сможешь, хорошо,Живи, хотел иль не хотел,Знать, всех ещё, не сделал дел.«Вам семьдесят, а вы всё живы,Чего ж не радуетесь вы»! —«Мы радуемся…но, увы…Всё то, что называлось стать,Вдруг, стало, как-то… опадать,Глянь, поредела густотаИ поседела чернота.Слабеет мощь,а немощь крепнет,Темнеет мир,не глаз ли, слепнет.Одно лишь здоровеет – пузо,Но это – радовать должно:«Живот – есть жизнь, а не обуза»– Отмечу, тонко и умно.