Когда устанет даже смерть

– Брат, дворняги могут быть дефектными? – через какое-то время спросил он у Чимбика в приватном канале.

– Иногда мне кажется, что большинство из них дефектные, – сквозь зубы процедил тот.

Особенно сильное впечатление на репликантов произвела судьба идиллийцев. Одна из камер вела трансляцию из

круглой комнаты, по периметру которой были расставлены кресла. В них в расслабленных позах расположились гости

станции. Ещё одно кресло с ремнями для стягивания конечностей стояло в центре комнаты. В него и усадили

одурманенного, растерянно оглядывавшегося идиллийца, надёжно зафиксировав ремнями.

Работник станции вынул из коробки одноразовый инъектор и вколол пленнику неизвестный препарат. Через минуту

лицо идиллийца приобрело счастливый, блаженствующий вид. Словно в кривом зеркале, блаженные улыбки

появились и на лицах окружавших его людей.

– Что происходит, мэм? – задал очередной вопрос Стилет.

В других обстоятельствах он предпочёл бы заткнуться и не досаждать расспросами старшему по званию, но сейчас от

каждого члена группы требовалось полное понимание ситуации.

– Они дают идиллийцам смертельный наркотик – “Поцелуй вечности”, – пояснила Йонг.

Зло сверкавшая глазами в первые сутки, теперь она выглядела выжатой и пустой, как выгоревшая оболочка.

– Он стимулирует центры удовольствия в мозгу, даря, как говорят, невероятное блаженство. В то же время “Поцелуй

вечности” убивает в течение нескольких минут. Изобретение самих идиллийцев, их способ эвтаназии. Как видите, находятся желающие испытать подобное прижизненно благодаря эмпатии умирающих.

Репликанты потерянно смотрели на одурманенного, счастливо улыбающегося идиллийца, превращённого в

одноразовый инъектор удовольствия. Расходный материал, вроде пластикового стаканчика из-под сока.

– Как они получили идиллийцев? – после продолжительного молчания Стилет задал новый вопрос. – Они – граждане

Доминиона. Даже по законам Союза их нельзя продать в рабство.

– Их никто не продавал и не покупал, – ответила Йонг. – Похитили где-то при случае и привезли на станцию.

Используют и утилизируют тела. Очередные без вести пропавшие, которых годами будут разыскивать родственники.

После паузы она добавила:

– В каком-то смысле им повезло больше, чем всем остальным. Они пробудут тут недолго и умрут быстро, переполненные блаженством.

Какое-то время репликанты осмысливали её слова.

– А что будет с другими рабами, когда мы захватим станцию? – неожиданно для Чимбика задал вопрос Стилет.

Йонг молчала, и репликанты уже решили, что капитан не одобряет излишнее любопытство, когда дворняга всё же

ответила:

– Попадут на реабилитацию, чтобы были в состоянии дать показания. Но реабилитация тут особо не поможет.

Нормальными из такого места не выходят.

Планета Идиллия. Военная база “Эсперо-1”, расположение 816-го батальона военной полиции

Эйнджела смотрела на своё отражение в зеркальном окне КПП и улыбалась. Ей нравился новый облик. Он дарил

свободу. Больше не нужно быть красивой. Выживание больше не зависит от того, насколько она хороша собой и

соблазнительна. Никакой косметики, никаких украшений, никаких высоких каблуков, сложных причёсок и неудобных

нарядов. С небрежно собранными в хвост волосами, в бесформенной футболке, свободных шортах и потертых

кроссовках она впервые за последнее время ощущала себя довольной жизнью.

Бронированная дверь приглашающе отъехала в сторону.

– Проходите, мэм, – раздался из динамика лишённый эмоций голос дежурного.

Эмпат сквозь толщу стен ощущала его оторопь и ухмыльнулась. Что, за время пребывания на Идиллии успел

отвыкнуть от уродов?

– Спасибо, – мило промурлыкала стоявшая рядом Свитари и первой шагнула в дверной проём.

Эйнджела молча последовала за сестрой.

К некоторому удивлению Лорэй, их встретил лично полковник Хоар. Красные глаза, под которыми красовались

тёмные мешки, и общая нервозность разведчика подсказали Эйнджеле, что последнее время босс мало и плохо спал.

Но, несмотря на это, Хоар не только сдержал слово отдать сенатора в полное распоряжение Лорэй, но и нашёл время

сделать это лично.

Особых иллюзий по поводу симпатий полковника Эйнджела не испытывала. Скорее всего, Хоар хотел посмотреть, как

его ручные шлюшки поступят с жертвой. Она была уверена, что полковник будет наблюдать за ними, уплетая завтрак

и попивая крепкий кофе.

– Рад видеть тебя трезвой, – не пытаясь изобразить любезность, поприветствовал Эйнджелу разведчик.

Его грубость и прямота даже нравились Эйнджеле. Во всяком случае, они выгодно отличались от надоевшей

лицемерной вежливости.

– Хочу запомнить этот день во всех деталях, сэр, – криво улыбнулась она в ответ.

Свитари поприветствовала босса куда теплее. Она, в отличие от Эйнджелы, обожала новую работу и связанные с ней

возможности.