Когда-то был человеком

Причина неравенства в обращении со мной и господином Фликом заключалась, конечно, как я понял позже, не только в том, что его предприятие представляло больший интерес для экономики. Начиная с 1982 года сообщения о скандале, связанном с делом Флика, не сходили со страниц газет: чтобы получить освобождение от налогов на миллиардные суммы, концерн давал крупные взятки членам федерального правительства, министрам земель, предприятиям и казначеям представленных в Бонне партий, этим делом занялась федеральная прокуратура. При обыске была найдена конторская книга, где регистрировались все тайные выплаты: «Для Коля», «Для Ламбсдорфа», «Для Штрауса», «Для Фридерихса» и рядом значились огромные суммы. В ней содержались имена почти всех ведущих политиков «демократических партий».

Взятка канцлеру

Министр хозяйства, например, длительное время вообще не мог руководить своим ведомством. Достойный сожаления министр, вместо того чтобы определять основные направления нашей «свободной рыночной экономики», занимался на протяжении многих лет главным образом тем, что старался спасти себя от тюрьмы.

Я же, простофиля, ограничился простым запросом. Сэкономил, называется! То, что я упустил редкую возможность, лишило меня сна и покоя. Ведь господин Флик в конце концов воспользовался правом свободного предпринимателя купить все, что ему покажется полезным. И если ему нужно купить государство… Так почему же предприниматель Киттнер тоже не может воспользоваться основными свободами, которые предоставляет рыночное хозяйство? Когда федеральный канцлер Коль в 1983 году выступал во время предвыборной кампании в Ганновере, я увидел благословенную возможность наконец-то «сунуть» канцлеру. Десять марок. Я сравнил свои доходы с доходами г-на Флика, и эта сумма показалась мне вполне достаточной. Радостный, я подбежал к трибуне и протянул деньги. Глава правительства Коль вначале инстинктивно потянулся к ассигнации, но потом, увидев, вероятно, что сумма слишком ничтожна для того, чтобы принять ее лично, велел сидевшему неподалеку от него депутату ландтага от ХДС Ганзойеру взять ее. Цель моего пожертвования была совершенно ясной: на обеих сторонах банкноты я написал крупными буквами так, что нельзя было не заметить: «Для Коля». Черным фломастером. Квитанции я не получил. Ведь чересчур большие формальности в деле Флика тоже не соблюдались. В таких делах все основано на взаимном доверии.

Хотя передача денег имела место (и это нетипично) перед лицом многочисленных (3 тысячи) свидетелей, притом совершенно открыто, без обычного в таких случаях конверта, скандал, к счастью, не разразился. В самом деле, такие заголовки в прессе, как «Новый случай подкупа в Ганновере?», «Коль идет на поводу у Киттнера?» – такие заголовки могли бы испортить все дело. Было это 27 февраля 1983 года. С тех пор я все жду, когда мне снизят налог.

СКАНДАЛ. МАЛЕНЬКАЯ ВОЙНА ВОКРУГ МАЛЫХ ЖАНРОВ

«Гарантируется свобода развития науки и искусства» (из статьи 5 Основного закона Федеративной Республики Германии). «Никто не должен преследоваться за свои политические убеждения» (из статьи 3 Основного закона Федеративной Республики Германии).

Пятнадцатилетний опыт жизни на колесах, бесконечные выступления в маленьких подвальчиках и городских театрах, школьных и студенческих аудиториях, в ярмарочных павильонах, гимнастических залах, гостиницах, придорожных кафе и на проселочных дорогах привели к мысли, что даже самый заядлый путешественник, состоящий на службе малых жанров искусства (хочет он признаться в этом или нет), лелеет в душе тайную мечту иметь свой театр, свое пристанище, что так необходимо в беспокойной жизни кабаретиста. Пускай этот театр будет маленьким, но зато постоянно переполненным, и ты с закрытыми глазами находишь тот пятачок на сцене, который через мгновение будет освещен прожектором. Еще в фойе зритель должен проникнуться особой атмосферой, помогающей лучше понять и прочувствовать спектакль. Тебе знакомы все акустические особенности зала, не нужно больше полагаться на случайности, можно избегать ситуаций, при которых чувствуешь себя неуверенно. Ведь техническая оснащенность театра – пускай это на чей-нибудь взгляд может показаться делом второстепенным – способствует сценической импровизации, что в свою очередь помогает избежать застоя в творчестве.