Когда-то был человеком

Но телефонный террор, сопровождавший упомянутые визиты, становился все более невыносимым. И всякий раз, когда после очередного «ошибочного» соединения звонил я сам, ровно через пять секунд после окончания разговора кто-то «отпасовывал» в мою сторону – следовал новый «ошибочный» звонок. Все это продолжалось регулярно, без перерыва и могло длиться часами. У почты не было никаких объяснений по поводу столь необычного эффекта пинг-понга. Эксперты по подслушиванию разговоров – вот кто наверняка знал природу этого феномена. Мы же, со своей стороны, в конце концов, нашли самый простой выход из положения: стали попросту выдергивать вилку из розетки. Однако, один вопрос продолжал оставаться открытым: почему первый телефонный звонок всегда раздали точно в тот момент, когда гость из ГДР стоял на пороге дома, – не раньше и не позже? Это означало (если предположить, что за нами ведут слежку): нас взяли под визуальное наблюдение. Один знающий человек, к которому я обратился, дал совет: «Посмотрите внимательно, нет ли напротив вас дома с окнами без занавесок.

Был. Мы давно уже обратили внимание на дом на противоположной стороне улицы, который в течение многих лет выглядел совершенно необитаемым. Окна, впрочем, всегда были вымыты до блеска, но свет в них никогда не горел. На дверной табличке – самая распространенная фамилия. В адресно-телефонную книгу жильцы занесены не были.

А может быть, мы все-таки чересчур подозрительны? Вдруг владелец квартиры находится в постоянных разъездах? В конце концов мы ведь и сами внесли в телефонную книгу не все наши номера. И то, что мы однажды совершенно случайно, когда солнечные лучи особенно ярко били в окна дома напротив, увидели в совершенно пустой комнате два фотоштатива и одинокую вешалку, тоже ни о чем таком не говорило. Там ведь мог работать какой-нибудь фотолюбитель.

Заниматься расследованиями мы не пожелали, опасаясь прослыть среди соседей паникерами и любителями подглядывать в замочную скважину. К тому же позднее проблема урегулировалась сама собой. И вот каким образом.

Незадолго до того, как наш театр в 1986 году переехал на другой конец города, в квартире напротив, судя по всему, сменились жильцы. Во всяком случае, этого момента на окнах там появились занавески. И после многолетнего перерыва по вечерам в квартире стал снова загораться свет. А у нас с тех пор пропало искушение, встречая гостей у порога, широким драматическим жестом показывать им на мертвые окна на противоположной стороне. А это мы, охваченные манией преследования, проделывали в последнее время Почти ежедневно. Сегодня мне немного неприятно вспоминать подобную пантомиму, и остается только надеяться, что мы в самом деле не выжили таким образом из дома настоящего фотографа-любителя… Правда, после этого (по-видимому, чистейшее совпадение) прекратились и странные телефонные звонки. К счастью для нас, иначе мы с Кристель, при нашей повышенной впечатлительности, неизвестно, до чего могли бы додуматься. А поразмыслить было над чем.

Незадолго до этого пресса сообщила об одном инциденте. Наше бдительное ведомство по охране конституции организовало в Бремене пункт слежки за квартирой, которую на паях снимало несколько человек, образовавших товарищество квартиросъемщиков. Наблюдение велось из дома напротив. Люди, попавшие «под колпак», очень быстро обнаружили осиное гнездо.: И вот в один прекрасный день без всякого предупреждения жильцы, пылая гневом, ворвались в конспиративную квартиру, вышвырнули на мостовую все находившееся там фотооборудование, включая штативы. А обнаруженные секретные бумаги – записные книжки, списки агентуры с подпольными кличками, конспиративные записи и отчеты о наблюдениях – предали гласности. Бременскому ведомству по охране конституции наверняка потребуются годы, чтобы прийти в себя от такого удара.

Эта история, конечно же, произвела на нас впечатление. И вскоре в Ганновере стали поговаривать, что мы с Кристель якобы неоднократно выражали намерение в случае (разумеется, только в этом случае) если напротив нас кто-то свил себе такое же гнездо, то…

По счастью, вскоре выяснилось, что опасения были напрасными: не успели в кругах левых поползли эти дикие слухи, вопрос с квартирой напротив, как уже упоминалось, решился сам собой.

Однако, если все это не было плодом нашей воспаленной фантазии и пункт наблюдения действительно существовал, то наших пантомим, разыгрываемых перед дверями дома, да распущенных по городу угроз совершить налет на квартиру оказалось вполне достаточно, чтобы секретная служба по вполне понятным причинам сочла за благо поспешно и без лишнего шума свернуть свой опорный пункт…

Еще одна история также связана с «манией преследования». Два телефонных звонка весной 1986 года имели для нас неприятные последствия.

Один из звонивших был молодой коллега, параллельно занимавшийся военными проблемами.

– Дитрих, – сказал он, – у меня есть для тебя потрясающий материал, касающийся бундесвера. Когда я смогу передать его тебе?

Какого рода был материал, он, несмотря на все мои расспросы, сказать не захотел.