Когда он опоздал

— Не совсем. Сейчас я вижу, что ты неидеальна. Розовые очки спали и это только к лучшему. Знаю, что ты не будешь изменять. А еще я знаю, что сейчас я тебе действительно нужен. Тогда ты могла справиться сама. И ты хорошо справлялась. А сейчас ты одна не справишься. Нужна ли ты мне? Нужна. Да, я тебя люблю. В этом сложно признаться. Но когда приходит осмысление, то дальше уже легче. Но у меня к тебе нет дикой страсти обладания. Меня не преследует во снах твое обнаженное тело. Это что-то более спокойное и крепкое. Когда ты знаешь, что человек рядом, и от этого становится на душе приятно. Когда хочется сделать тебя счастливее. Что-то снять с твоих плеч, которые уже готовы сломаться под тяжестью груза. Хочется, чтобы ты улыбнулась, чтобы ушел испуг на твоем лице. Я догадываюсь, что будет дальше. Знаю, какие будут проблемы. Но я к ним готов.

— Ты опоздал с предложением. Всего этого не будет. Я не смогу.

— Нет, Ларис. Я долго думал, что опоздал. Но теперь мне кажется, что я приехал вовремя, 0 сказал Герман.

Заплакала Надя. Лариса тут же подошла к ней. Он наблюдал, как она взяла ее на руки. Как что-то шептала малышке на ухо. Тело напряжено. В глазах испуг. Похоже, что он ее напугал. Герман понимал, что мог бы и подождать, но ему показалось, что это вполне подходящий момент, чтобы поставить все точки. Он больше не хотел слушать, что скоро уедете. Не хотел, чтобы в воздухе висела неуверенность и неопределенность. Пора было все решать. И он решил.

Малышка задремала. Лариса отнесла ее в кроватку. Герман доел кусок торта. Заглянул в комнату. Лариса стояла у окна, вцепившись руками в подоконник. Он подошел к ней со спины. Обнял. Она только еще больше напряглась.

— Иди сюда, — позвал он. Она отрицательно покачала головой. — Давай. Мы с тобой еще вместе повоюем, Ларис. Я вижу, что тебе хочется сдаться.

— Ты не понимаешь.

— Все я понимаю. Иди ко мне.

— Ты сейчас пропадешь. Вот открою глаза и ты пропадешь.

— Не пропаду.

Он разжал ее руки. Повернул к себе. Она тут же вцепилась в него. Крепко прижалась к нему. Герман гладил ее по спине. Ласково пропускал пальцы в распущенные волосы. Лариса тихо всхлипывала рядом с ним.

— Хочу, но не могу испортить твою судьбу.

— Лариса, добрая ты слишком. Но поэтому и глупая. Счастье — это не то, о чем все говорят. Это то, что мы чувствуем. Можно жить во дворце и быть несчастным, а можно жить в подвале и наслаждаться жизнью. У каждого счастье свое, поэтому не надо мне навязывать чужие популярные определения этого чувства. Я тебя люблю. Ты любишь меня. Какие еще могут быть причины, чтобы нам не быть вместе?

Глава 6

Сентябрь выдался ярким и красочным. Герман закончил одевать малышку и теперь ждал только звонка от Егора. Надя надула губки, поморщилась и приготовилась плакать. Герман вынул ее из детского кресла.

— И чего это мы захотели плакать? — спросил Герман. — Сейчас поедем с тобой гулять.

Малышка потянула к нему руки. Недовольно отвернулась.

— Я понимаю, что совсем не похож на твою мамочку. Но она скоро вернется. Сейчас полечится и вернется, — сказал Герман. Надя в ответ только недовольно посмотрела на него. — Знаю, что ты по ней скучаешь. Я тоже скучаю. Но так нужно. Мы же с тобой прививку делали недавно. Больно. Неприятно. Но нужно. Так и с твоей мамой. Пусть нам с тобой это и неприятно, но нужно.

Наконец зазвонил телефон. Егор. Герман вновь вернул малышку в кресло и спустился вместе с ней. Егор сидел в машине, которую недавно себе вернул.

— Я думал Лариса поедет с нами, — сказал Егор.

— Она в психушке лежит. Обострение.

— После свадьбы? Пап, что ты такое с ней сделал, чтобы она оказалась в психушке?

— Просто осень. И просто стало плохо, — ответил Герман. — Единственное, меня радует, что мы с ней расписались.

— Радуешься, что стал ее нянькой? — спросил Егор. — Нашел себе головную боль.

— Не начинай, — сказал Герман.

— Хочешь знать, как у мамы дела?

— Не особо.

— Она неплохо справляется. Бросила того мужика. Мне кажется, что она жалеет.

— О чем?

— Что погорячилась тогда.

Герман не ответил. Он достал из сумки погремушку и стал развлекать малышку. Усмехнулся.

— Погорячилась, когда решила мне изменить? Или когда захотела от жадности забрать все деньги и поняла, что скоро ими подавиться? Давай не будем начинать.

— Пап, мы все совершаем ошибки. Ты сам не святой. После ссоры, когда все остыли, то можно и нормально поговорить.

— Хочешь, чтобы мы с ней помирились? Или она хочет помириться?

— Мне кажется, что вы вдвоем наделали глупостей. Но такое бывает. Если посмотреть, то…

— То лучше простить человека, с которым прожил столько лет вместе, чем быть в няньках, как ты выразился, у Ларисы? Забудь.

— Мама хочет продать компанию. Она не справляется.

— Так езжай и сам вставай у руля.

— У меня не получится. Ты это знаешь.

— А у меня на это нет времени, — сказал Герман. — Сами развлекайтесь. Продавайте, делите, играйтесь. Я даже смотреть в эту сторону не буду. Останови здесь.