Когда мы встретимся вновь

Может, ей показалось. Может, она сама себя убедила, что это он. Может, она сходит с ума. Но она не сможет жить без этой надежды. Не сможет не ждать.

— Нет, — повторила она вслух. — Нет, Алый.

— Да пойми же ты наконец, — взял он её лицо в ладони, всматриваясь в глаза. — Это ты его ждёшь. А он не ищет тебя. Понимаешь: не ищет. У него давно своя жизнь. А у тебя должна быть своя. Если бы хотел, нашёл бы. Я же нашёл.

«Да хрен бы ты меня нашёл, — всматривалась в его волевое жёсткое лицо Эрика. — Если бы не Нина. Ведь я сбежала не от Ильи, не от Ваграма. От тебя, Алый».

— Он думает, что ты вышла замуж. У тебя всё хорошо: муж, семья, дети.

— Думаешь, он поверил?

Алый горько усмехнулся.

— Тебе трудно не поверить, ведь ты была так убедительна. Все поверили. Даже я, что ты выходишь за меня замуж. За меня, Эрика! А ты… — он отпустил её, поднял руки в стороны и обречённо уронил. — Два года! Два грёбаных года я тебя искал. По всей стране. Идиот. Хотя мог бы сразу догадаться, что ты приедешь именно сюда. Что ты купишь чёртовы билеты до Владивостока, а приедешь сюда. А я ведь летал. В мать его проклятый Владивосток. И запросы посылал. И мотался как чёртов челнок по восемь часов в одну сторону. Спал, жил в самолётах. Но тебя как корова языком слизала.

— И к чему это опять? — тяжело вздохнула Эрика. Да, она поступила плохо. Со всеми. Да, она сбежала. Да, наврала. Поступила глупо, безрассудно, даже жестоко. Но она была беременна. И ей было страшно. Очень страшно. Ей и сейчас страшно, хотя… уже не так.

Глава 35. Эрика

— К тому, что хватит, — выдохнул Алый. — Хватит, твою мать! Детям нужен дом. Им нужна полноценная семья, занятия, толковые преподаватели, хорошая школа. Если тебе плевать на себя, подумай о них. Подумай о сестре, в конце концов. Сколько она будет с тобой мотаться? Отмывать эти грязные халупы, выводить клопов из чужих диванов. Ради чего это всё? Ради чего?!

— Не ори. Детей разбудишь, — отвернулась она.

— Эрика, — развернул её Алый к себе лицом. — Ты убегаешь от меня? Меняешь работы, квартиры, телефоны? Нигде надолго не задерживаешься, не прописываешься?

— Убегала, — ответила она, а про себя добавила: «Когда-то давно. А теперь мне просто негде прописываться». Но он словно услышал «да».

— Так именно я тебя всегда и нахожу. Я, а не он, Эрика. Так может, хватит? Я всё ещё здесь.

— Это его дети, а не твои, Алый.

— Да плевать! Они растут со мной. Их воспитываю я. И выращу как своих. А может, и своих ещё нарожаем.

Он стиснул зубы, глядя на неё. Пристально. Не мигая. В упор.

— Нет, Алый, — ответила она его стальным холодным глазам. — Я не люблю тебя.

— Зато я тебя люблю.

— Но этого недостаточно! — сделала она шаг назад.

— Мне — достаточно. Я даю тебе срок до следующего года. У тебя есть один день. Последний день, Эрика. Подумай о детях.

— А если я скажу «нет»? — прикусила она губу.

— Значит, нет, — снова развёл он руки в стороны. И обернулся у двери. — Ты просила тебя удивить, — он полез в карман. — Но я понял, что не смогу. Мне нечем тебя удивить. Поэтому просто возьми. Я всё пойму, если ты его наденешь, — он поставил на старенькое трюмо бархатную коробочку и вышел, аккуратно захлопнув за собой дверь.

«Только не кольцо! Только не кольцо! — уговаривала Эрика белый бантик на бирюзовом бархате. — Только не… Да вашу ж меня!»

Она вытащила за тонкий ободок украшение, в оправу которого был вставлен целый прозрачный булыжник.

Сколько девушек продали бы душу только за это кольцо. Сколько их ненавидели её, наверное, в этот момент. Но Эрика не рискнула его даже померить. Убрала от греха подальше. И зло захлопнула ящик комода.

Бросила постель на старенький диван, что она даже не раскладывала, так и спала на половинке. И забравшись под одеяло, уставилась на ёлку.

Там в свете уличных фонарей, среди нарядных игрушек, конфет в блестящих фантиках и мерно покачивающихся на нитках мандаринов поблёскивали глянцем старые фотографии. Дети всё же развесили их на ёлке. Те, где они вчетвером: Эрика, Нина, Алый, Илья. Те, где Эрика с Ильей. Глафирка с Данькой — с самого младенчества во всех видах. Только Эрика. Только Илья.

Алый прав. И Нина. Все правы. Если бы Илья хотел — он бы её нашёл.

Значит та, которой она доверилась, не выполнила своё обещание.

А Эрика своё выполнила.

И зря.

Глава 36. Илья

Он уже давно понял, что никто не откроет, но всё давил и давил на звонок.

Словно этот звук, противный хриплый дребезжащий, можно было не услышать, проигнорировать, не понять.

И её телефон ответил таким же противным голосом оператора, что «абонент недоступен или отключён», когда щёлкнул замок соседней двери.

— Эй, милай, ты чего безобразничаешь? — выглянул в щёлку любопытный блёклый старушечий глаз, сильно увеличенный толстой линзой очков, над натянутой дверной цепочкой. — Ну-ка прекращай звонить.

— Я девушку ищу, — извинился Илья. — Эрика. Может, слышали?

— Ерика? — удивилась пожилая женщина и хотела высунуться подальше, но узкая щель не позволила. — У неё ещё детишки близнецы? Мальчик и девочка? И сестра-инвалид?