Кофе на утреннем небе

Максим: Когда я посмотрел на неё и забыл, что я должен сказать, чтобы она услышала, она тоже смотрела на меня… Так прошло несколько лет, мы смотрим глаза в глаза, и не думаем, что сказать, потому что мы и так понимаем друг друга. Но это была не любовь, влюблённость, она тоже может перерасти в хроническую. Я знал одну красотку, что бродила по весеннему городу, принимая взгляды симпатичных мужчин, будто хотела собрать большую коллекцию восторженных мотыльков, которую смогла бы потом обменять на одну большую любовь.

Алиса: Ну, и как, обменяла?

Максим: Да, я на ней женился.

Алиса: Надеюсь, ты только со мною такой добрый?

Максим: Будь уверена.

Алиса: Почему мне всё сходит с рук?

Максим: Скажи спасибо твоим ногам. Я хотел сказать, что всю жизнь искал такую как ты.

Алиса: Значит, не зря живёшь.

* * *

Мысли въедались в меня воспоминаниями и обгладывали потихоньку, смакуя каждое слово. Кожа моя ещё помнила, где пальцы Алисы вгрызались в неё, как в почву, будто она пыталась докопаться до души сквозь пронзительные стоны чаек. Те сообщали, что рыба отошла от берега, но скоро вернётся, надо только подождать. Белые кавычки, одни из них парили над морем, другие же кочевали на берегу, каждая со своим повествованием. Возвращаясь вдоль моря, я прошёл сквозь рынок, надрав там на прилавках свежей зелени и набрав из его родника домашнего вина. Потом сел на скамейку в парке, открыл вино и сломал лаваш, из которого садануло летней жарой.

Под ногами воробей шустро клевал горбушку, та была в пять раз больше него. Он то и дело суетливо дёргал башкой поглядывая по сторонам, чтобы никто не подлетел и не отнял. Наконец он проделал дыру в буханке и вскоре скрылся в домике, потом прогрыз клювом окно, и уже через него стал следить за обстановкой. Все хотят жить в хлебном доме. Я вспомнил жену, которую долго облизывали другие ухажёры, пока не отвалились, понимая, что я уже никого не подпущу к кормушке. Выбора у неё не было.

Деревья ловили зелёными руками в свои капканы птиц и, подержав немного, отпускали. И снова ловили и снова отпускали. Такая летняя забава нравилась и тем и другим.

Первые, волнуясь, пересчитывали купюры. Ветер провоцировал их на игру, пытался, словно заправский шулер, вытрясти из них хоть доллар, но те расставались с деньгами неохотно. Наученные осенним опытом, они перешёптывались между собой тревожно. Ещё свежи были предания, когда их обобрали до нитки, оставили в чём мать родила. Они дорожили деньгами, будто люди, ещё больше раздражаясь и галдя. Ветер, правда, скоро стих, поняв, что дело пустое, оставил всех в покое.

Жена постоянно мешалась с Алисой, да она мешалась, она всё ещё сидела в карте памяти, и стереть с её лица некогда любимую женщину было довольно трудно, а может быть, даже невозможно. Слишком разные были они, когда они тебе нравились, слишком похожие, когда раздражали.

* * *

Максим: Ну так давай переживать вместе? Куда-нибудь съездим.

Алиса: И куда мы поедем?

Максим: Не знаю. У тебя есть дома карта мира?

Алиса: Твоя карта мира – это я.

Максим: Женщин берём?

Алиса: А как же. Без женщин грустно, только водку пить. А без любимых ещё хуже.

Максим: Обязательно перепьёшь.

Алиса: Всех берём?

Максим: Нет, только одну, для развлечений и потех.

Алиса: Мне кажется, твоя секретарша справится лучше меня.

Максим: Мне её на работе хватает.

Алиса: А я-то думаю, откуда у меня на лице усталость. От твоих женщин.

Максим: От наших)

Алиса: Будешь так обобщать, сбегу к твоему писателю.

Максим: Вот это поворот. У него уже есть муза.

Алиса: Вот и я хочу ею быть.

Максим: Это уже доказано.

Алиса: Что?

Максим: Что я твой мужчина.

Алиса: Мне не надо сейчас доказывать, что ты мой мужчина, мне надо постоянно напоминать, что я твоя женщина.

Максим: Почему мужчины на тебя так западают?

Алиса: Ты знаешь, что такое психология?

Максим: Да, это когда у одного едет крыша, а другой пытается её починить.

Алиса: Отношения с мужчинами были, и всегда странные. В том самый момент, когда я уже готова была в них разочароваться и качнуться в сторону лесби, они вдруг начинали боготворить меня. Механизм был прост: их сводили с ума женщины на грани. Короче, западают потому что я влюблена в одного из них.

Максим: Весной все на грани. Весна – это музыка, это большой концерт, когда женщины расчехляют все свои драгоценные инструменты любви, чтобы сыграть на мужских инстинктах ту самую мелодию, от которой рождаются цветы.

Алиса: А летом?

Максим: Если весна, это соблазн, то лето – противоречие.

Алиса: И в чём оно выражается?

Максим: Чем выше солнце, тем ниже желания.

Алиса: У меня сейчас есть одно. Я хотела бы иметь тебя всё время за пазухой. Чтобы можно было достать в любой момент, как револьвер, и палить по любым возникающим в жизни трудностям.

Максим: Девушка, вы прекрасны.

Алиса: Вы уверены?

Максим: Да.

Алиса: А я нет.

Максим: Ты создана для меня, я для тебя.

Алиса: Ты такой самоуверенный.

Максим: Я был самоуверенным, теперь стал уверенным.

Алиса: В смысле?

Максим: Открою тебе один маленький секрет: мужчина начинает верить в себя, только когда у него появляется настоящая женщина.

Алиса: Как откровенно.