Книга Пророков

С’тана испытал нечто вроде страха. Чувство это было ему почти приятно. Оно пьянило, заставляло забыть о мелких повседневных заботах — о планах расширения своих владений, об оценке донесений лазутчиков, об исследованиях, которые отнимали почти все время в промежутке от рассвета до заката. Страх всего лишь взбодрил кровь, заставив холодное сердце биться чуть быстрее.

Итак, убедившись, что священника не удастся превратить в своего слугу, мастер решил пожертвовать двумя туповатыми палачами. Если враг не сдается — его следует использовать вопреки его желанию. С’тана разбудил в замке лорса упрямого киллмена, привел прожорливого толстяка к воротам, заставив распахнуть их. Скакун кинулся на площадь, где Миляга как раз заносил над головой топор. Бац! И священник «чудом» оказался на свободе.

Но дальше все пошло не по плану, что-то сломалось в досконально продуманном механизме. Сперва влез этот идиот Бирг со своим самострелом, и мастеру пришлось самому придать священнику сил, чтобы тот убил одного из старейших лазутчиков Голубого Круга. А пока С’тана следил за событиями на площади, кто-то уничтожил кристалл ужаса, несколько десятилетий отпугивавший смертных от замка, и похитил книгу…

С’тана находился в церемониальном зале, том самом, в котором совсем недавно собирались на совет адепты Нечистого. Огромный, в половину стены экран светился стальным светом.

Этот экран был настроен на длину ментальной волны мастера Голубого Круга и мог быть активизирован только лично С’таной.

Необходимо было срочно что-то предпринять.

С’тана вскинул руку, отдавая мысленный приказ, и экран ожил. Проступили очертания Нагрокалиса. Мастер смотрел на город с высоты птичьего полета — видимо, глазами какой-то тамошней пичуги. Дома представлялись в виде квадратиков, меж которыми змеилась река Слез. Взгляд мастера скользил от одного объекта к другому, пока не наткнулся на резиденцию градоначальника. Мастер сосредоточился на цели своих поисков, и дом Бирга начал медленно приближаться. Когда птица опустилась на высоту нескольких человеческих ростов, С’тана заставил ее описывать над зданием круги.

Первое, что он увидел, был труп — обезглавленный труп Буркса. Недалеко от резиденции покоилось разрубленное тело городского главы. Мастер скрипнул зубами: столько потерь, и все понапрасну! Ладно, раз книги нет, нужно хотя бы найти и покарать священника. Потом можно будет подобрать другой ключ.

— Кипл! — рявкнул С’тана.

По экрану пробежала рябь. Затем он вздрогнул и покрылся бледными пятнами, зашипел, затрещал, запришепетывал, как старый дед, собравшийся в могилу. Сквозь все это доносились звуки щедро раздаваемых пинков и подзатыльников и, конечно же, забористая ругань.

Мастер криво усмехнулся: вот, значит, каково сознание самого умного из глитов! Проще иметь дело с дикими мелкими птицами… Внезапно он уловил чье-то тайное присутствие, чью-то постороннюю мысль — одновременно и скрытую, и столь мощную, что даже экран от ее присутствия перестал работать. С’тана схватился за висящий на груди кристалл, но сделать ничего не успел: соглядатай исчез, и вместо неведомого врага правитель Голубого Круга увидел перед собой зеленокожего палача.

— Внимаю вам, господин, — с подобострастием произнес глит.

— Ты выполнил мое приказание?

— О, господин, я бы его несомненно выполнил, если бы не палач. Палач забрал пленника.

— Буркс мертв, — рыкнул С’тана, — так что с тебя буду спрашивать за двоих.

Лицо Кипла позеленело и потемнело еще больше, тонкие губы задрожали и покрылись беловатой слизью. Потом он бухнулся на колени и, с трудом выговаривая слова, забормотал:

— Нет моей вины, господин, клянусь могуществом Нечистого. Я ничего не знал!

— Где уж тебе, — проворчал мастер и оборвал контакт: все равно толку не будет. За побег следует кого-нибудь примерно наказать, и жертва была выбрана заранее. Новый городской глава, которого еще предстоит назначить, начнет свое правление с того, что живьем сдерет с глита кожу. Но это сейчас отнюдь не самое важное.

С’тана устало опустился в холодное каменное кресло, проклиная свое невезение. До того момента, как пропала книга, все двигалось как по маслу. Впрочем, в отношении города все и так идет, как намечалось им больше полугода назад.

Разработанный втайне от мастеров других Кругов, его план казался безупречным. Еще бы — мастер проанализировал практически все неудачи, постигшие слуг Нечистого за последние четыреста лет! И понял, что его предшественники не умели извлекать уроки из поражений, не умели обращать несчастье во благо. А он — умел.

Мастер Голубого Круга не впадал в истерики и не устраивал кровавых побоищ, если только оные не были вызваны насущной необходимостью. Да, он использовал пытки, но лишь с целью получения знаний истязаемого. С’тана обладал трезвым умом и потому понял, что Темное Братство проигрывает по одной простой причине: из-за малого числа союзников среди людей.