Книга несчастных случаев

Они ели молча, каждый из своей консервной банки. Нейт ел что-то похожее на «СпагеттиОс» из его мира, только вермишелинки не кольцами, а палочками. В остальном то же самое. Карл уплетал какое-то «рагу из индейки». Очень похожее на собачий корм, но, судя по всему, предназначенное все-таки для людей. Кажется, там… маринованные огурчики, что ли?

Нейт почти ничего не говорил. Он просто ел, блуждая взглядом по сторонам. Это был тот самый дом, в котором он родился и вырос, но только состояние его стало заметно хуже: стены в подтеках, доски кое-где вздулись, и, учитывая отсутствие электричества, тени казались длиннее, темнее, глубже. На улице было светло, шторы были раздернуты, но заколоченные окна не пропускали света. Он проникал лишь сквозь щели и трещины, яркими порезами полосуя противоположную стену.

– Неудивительно, что ты выбрал эту банку, – наконец сказал Карл.

– Это еще почему?

– В детстве ты очень любил такое.

– Не я. Он. Нейтан.

Карл недоуменно заморгал, пытаясь сообразить, в чем дело. Наконец он кивнул и попытался скрыть свою оплошность неуклюжим смешком.

– Ну да. Конечно. Конечно.

– Но наши «СпагеттиОс» мне действительно нравились. – Нейт помолчал. – Очень похоже. У нас… у нас другая марка, там, где я живу. Где жил. Как-то так.

– Как разрушился твой мир?

Нейт внутренне напрягся. Вопрос оказался таким неожиданным, таким откровенным, словно его окатили ведром ледяной воды.

– Не понимаю, что ты имеешь в виду.

– Ты ведь путешественник, не так ли? – спросил старик так, будто этот вопрос прояснял предыдущий, а не еще больше мутил воду.

– Путешественник?

– Ты не отсюда, сам сказал. Откуда-то еще. Из какого-то другого времени. Мне уже приходилось встречаться с другими путешественниками.

– Меня так уже называли. Риз назвал.

– Эдмунд Риз, – подтвердил Карл, кивая. – Да. Он. Риз не отсюда. Однажды пришел сюда в сильную непогоду. И с тех пор донимает постоянно. – Он облизнул губы. – Один раз я встретился с ним. На охоте. Он был один. Сказал, что я могу присоединиться к нему. Когда я детально разъяснил ему, как, когда и сколько раз он сможет поиметь себя, Риз рассмеялся и сказал, что я все тот же старина Карл, которого он знал, хотя на самом деле я не он. Риз сказал, что, поскольку «мы знакомы», он оставит меня в покое. По его словам, на меня и так жалко смотреть.

– У него есть друзья.

– Пустоголовые приспешники. Да. Всякий сброд, выполняющий его поручения. Тебе повезло, что я ему отказал.

– Спасибо.

– Да ладно.

– Как они возвращаются? Я имею в виду путешественников: как они попадают к себе домой? Туда, откуда пришли.

Похоже, Карл опешил, будто кто-то взял и помочился в его банку с рагу.

– Возвращаются? Их дома больше нет. Миры падают друг на друга, Нейтан. Нейт. Никакого дома больше нет. Есть только… – Он махнул зажатой в руке ложкой. – Вот это все. Этот плавильный котел апокалипсиса, это… ну, рагу. – Карл постучал ложкой по консервной банке.

– Мой мир не рухнул. Он по-прежнему… по-прежнему где-то там. Что все это означает? – Нейт чувствовал, как ярость поднимается в нем подобно ртути в градуснике, но не мог ничего с собой поделать. – Ты несешь полную чушь – рушащиеся миры, путешественники, апокалипсис…

Кивнув, Карл резко отодвинул стул назад. Облизал ложку.

– Идем! Я тебе покажу.

* * *

Путь вверх по лестнице на чердак оказался мучительным истязанием. Каждый шаг отдавался болью в голове и ребрах Нейта, и ему пришлось сделать передышку на площадке второго этажа.

– Я так понимаю, у тебя сломано ребро, – посмотрев на него, сказал Карл. – Насчет сотрясения мозга не уверен. Хорошая новость в том, что никаких признаков заражения я не вижу. Сейчас заразиться проще простого, а антибиотики больше не действуют.

– Еще одна сторона апокалипсиса? – спросил Нейт.

– В самую точку. – Карл выковырял из зубов волоконце тушенки. – Совершенно верно. Ну, все, довольно отдыхать. Вперед, тигр!

Точно так же Нейта называл его отец. Обыкновенно язвительно, обвиняя сына в лени. «Вижу, ты валяешься в кровати и притворяешься, будто спишь. Вставай! Пора приниматься за работу. Вперед, тигр!»

Поэтому, когда Карл произнес эти слова, Нейт едва не ударил старого мерзавца по затылку, но вовремя остановился и продолжил подъем.

* * *

– Карл, что за чертовщина?

Стена представляла собой, мягко говоря, панораму безумной теории заговоров. Нейт мысленно представил себе рекламный призыв: «Спешите увидеть панораму безумной теории заговоров Карла Грейвза! У нас тут логотипы организаций! Жуткие клоунские маски! Таинственные медицинские документы! И самые разные ниточки, связывающие все это воедино! Кому теперь нужна пробковая доска? Наши новые запатентованные кнопки со стальным гвоздиком легко втыкаются в деревянную обшивку!»

– Перед тобой сценарии конца некоторых миров, – спокойно ответил Карл.

– Когда я проверял в последний раз, мир был только один.

– Когда ты проверял в последний раз, у тебя был только один отец, Карл Грейвз, причем не я. Когда ты проверял в последний раз, ты жил не на этой земле.

– Справедливо. – Нейт сглотнул комок в горле. – Ну тогда объясни, если сможешь.