Книга формы и пустоты

Без постоянного жужжания жестких дисков в доме воцарилась тишина, а без постоянной болтовни дикторов новостей в голове Аннабель тоже стало тихо. Прекрасная возможность наверстать упущенное и заняться другими делами. Она вернулась к чтению «Чистой магии» и попыталась выполнить несколько рекомендаций по наведению порядка. Бенни принес из ее спальни ящик для носков, собрав все заблудшие носки с пола и из стирки, чтобы Аннабель могла их рассортировать. Эта работа ее успокаивала; идеальное упражнение для выздоровления. Она сортировала гору носков, поочередно беря их в руки и рассматривая, чтобы понять, какой носок поднимает ей настроение, а какой печалит. Печалили изношенные и оставшиеся без партнера – она прижимала их к сердцу, благодарила от лица своих ног за проделанную тяжелую работу, после чего почтительно выбрасывала. Целые пары она складывала вместе и раскладывала в ящике по цветам, создав идеальную радугу аккуратных носков. Айкон была права. Маленькие, простые дела, сделанные с любовью, доставляют радость, и как только вы начинаете ими заниматься, одно дело само ведет вас к следующему. Скоро она сможет перейти к футболкам, их тоже нужно поаккуратней сложить.

Аннабель отложила книгу и закрыла глаза. Сколько лет прошло с тех пор, как она последний раз валялась вот так в постели в середине дня? Это было вскоре после рождения Бенни. А будто вчера: она лежала прямо здесь, на этом диване, прижав к себе своего новорожденного ребенка, время от времени задремывая и просыпаясь, чтобы покормить его, а Кенджи в это время готовил и приносил ей горячий чай, а еще массировал ей ступни, плечи и живот.

«Такая пустая, – говорил он, потирая дряблую кожу, скопившуюся у нее за время беременности в области таза. – Надо тебя снова наполнить». Конечно, это была шутка, но он целыми днями готовил для нее всякие сытные японские блюда: супы мисо и пикантные яичные кремы, лапшу и рис донбури с ее любимыми соусами, а потом садился на край дивана, положив ее ноги к себе на колени, и тихонько играл на гавайской гитаре или окарине[63], глядя как его сын сосет грудь и спит. По вечерам он уходил играть концерты, но после последнего номера не оставался веселиться с ребятами, а сразу возвращался домой. Это было хорошее время. Время надежды.

Да и теперь не стоит терять надежду, думала Аннабель. Потому что какой смысл отчаиваться? Все могло быть намного хуже. Она могла сломать себе не ногу, а шею. И с Бенни могло случиться что-нибудь ужасное. Но вернулся он целым и невредимым и снова ходит в школу. Она потянулась за телефоном и посмотрела, который час. У него еще уроки. Вернется домой голодный.

На улице каркали вороны, напоминая, что тоже не прочь поужинать. Аннабель написала сыну, чтобы он купил пиццу. Бенни не ответил, да она и не ожидала ответа. Учащимся нельзя пользоваться телефонами во время урока. Она поднялась на ноги и постояла так, дожидаясь, пока пройдет головокружение. На кухне больше не осталось юэбинов, но она нашла в чулане пакет черствых кукурузных чипсов и, прихрамывая, вышла на крыльцо.

В кормушке лежали какие-то маленькие предметы: яркая жемчужная серьга, кусочек светло-зеленого морского стекла и болт с шестигранной головкой. Вороны принесли новые подарки! Аннабель взяла жемчужину. Конечно, она был ненастоящая, но блестящая и красивая. Болт был тяжелым, как только ворона его несла? А морское стекло напомнило ей о Кенджи.

Аннабель подняла глаза и увидела, что вороны за ней внимательно наблюдают.

– Спасибо! – крикнула она, разбрасывая чипсы по кормушке. – Спасибо вам!

Птицы одна за другой приближались к ней, растопырив, как пальцы, широкие черные крылья, они заходили на посадку так близко, что волна пыльного воздуха щекотала ей лицо. Тогда к Аннабель вернулась память о том, как она здесь упала. Она вспомнила, как пыталась удержать в равновесии нагруженную коляску. Вспомнила ужас падения спиной в пустоту, затем холод и парализующую боль. Потом пошел дождь. Затем из пустоты, ниоткуда – вот такие же волны воздуха, когда вороны начали приземляться, а потом еще покалывание когтей и вес их маленьких тел, когда они забирались и устраивались на ней сверху, распушив перья, чтобы высиживать ее, как очень большое яйцо.

Теперь, глядя, как вороны азартно набросились на чипсы, Аннабель чувствовала, что на глаза наворачиваются слезы благодарности. Эти вороны уберегли ее от холода и сырости. Они спасли ее.

58

Уважаемая госпожа Ай Кониши!

Честно говоря, я никогда еще не писала писем знаменитостям, но мне захотелось поблагодарить вас за вашу книгу, которая произвела настоящую революцию во всей моей жизни, не говоря уж о ящике для носков! Как только я начала читать «Чистую магию», я почувствовала некую связь с вами, и тому есть несколько причин. Во-первых, то, что вы написали о своем отчиме, меня сильно затронуло, потому что у меня тоже был отчим. Он был не директором корпорации, а простым штукатуром, но он очень плохо обращался со мной и моей мамой, не хочу вдаваться в подробности, но думаю, вы меня поймете.