Князья Ада

Позади, конечно же, не оказалось никого и ничего мало-мальски подозрительного. Разве что теней было слишком много, потому что от более современных зданий лился свет электрических ламп, смешиваясь с мягким сиянием старомодных бумажных фонарей. Мимо пронеслась парочка рикш; прошла навстречу группка китайцев, возвращавшихся домой с работы – судя по всему, обслуга какая-то? Хотя кто их разберёт… – а следом промаршировали дружной шеренгой трое американских солдат, горланя строчки из «Когда мы шли по Джорджии»: «Ура, ура, ликуй, любой бедняк! Ура, ура – несём свободы флаг!..»

Так что заставило Джеймса обернуться? Может быть, кто-то слишком торопливо пересёк улицу у них за спиной, прячась то в дверях китайского почтового отделения, то за воротами немецкого посольства? Может быть, какой-то из уличных торговцев показался ему смутно знакомым? Или кто-то из тех немецких солдат, стоящих на другой стороне дороги? Кто-то, кто сначала попался им навстречу, а затем, разминувшись, повернулся и пошёл следом? Эшер и сам толком не знал, но не сомневался, что, начав оглядываться по сторонам, испортит ситуацию ещё больше. Они уже допустили одну ошибку и, если не акцентировать на этом внимание, рано или поздно допустят ещё одну.

«Если, конечно, они не собираются выступить против меня сегодня же».

Правда, Джеймс понятия не имел, кто эти «они». Для «пребывающего в чужих краях» такие ситуации были не редкостью.

Он мысленно перебрал в уме возможные пути отступления. Вампир не позволил бы себя заметить – если только это не новообращённый «птенец» или не изголодавшийся кровосос, которому уже не хватает сил поддерживать отводящие глаза чары. Если это немцы – ну или пока только австрийцы, хотя до сих пор Джеймсу не встречалось здесь ни одного знакомого лица из немецкой разведки, – то, возможно, они пока что просто присматриваются.

«Я торчу в Посольском квартале уже неделю, так что если бы кто-то хотел меня найти – он бы уже нашёл. Придётся попросить Карлебаха помочь Лидии скрыться… Интересно, старый Ву по-прежнему живёт в переулке Дракона-Свиньи?»

Так, окна, угольные желоба, кладовые в гостинице… один из служебных выходов на кухне ведёт на улицу Мэйдзи, а ярдов через сто – водяной шлюз, через который можно выбраться в китайские кварталы…

Ступив на пологую лестницу гостиничного крыльца, Эшер облегчённо выдохнул. Карлебах разглагольствовал про следующую поездку в Западные горы с тех самых пор, как они прошли мимо французского посольства, но вся его пламенная речь прошла мимо ушей бывшего ученика.

– Если заблокировать все прочие ходы в шахту, мы сможем спуститься туда днём, при свете солнца. Самое главное – выяснить, где у этих тварей лежбище, и тогда… – Карлебах прервался, отвечая на приветствие швейцара-англичанина, и Эшер, воспользовавшись паузой, отошёл к стойке администратора, чтобы узнать, не пришли ли новые письма.

В этот момент господин, читавший «Таймс» в одном из кресел вестибюля, встал, и Джеймс рефлекторно обернулся. Второй, стоявший у стойки, шагнул ближе.

Ну вот, начинается…

Человек, читавший газету, допустил ошибку. Он заговорил с Эшером до того, как его товарищ сумел подобраться достаточно близко.

– Профессор Эшер? – Судя по говору, подошедший был из Сассекса. Европеец, изображающий уроженца Оксфорда. – Моя фамилия Тиммс. Я из посольской полиции. Против вас были выдвинуты весьма серьёзные обвинения – якобы вы продаёте сведения немецкому посольству.

– Что за чушь? – делано удивился Эшер и, вежливо махнув рукой, – мол, не волнуйтесь, я не сбегу, просто погодите минуточку… – шагнул в сторону, как будто собираясь предупредить Карлебаха…

…но тут же резко метнулся вправо и бросился к окнам, выходившим на улицу Мэйдзи, опрокинул под ноги ошарашенному Тиммсу стул и, распахнув ставни, выскочил в темноту.

Его расчёт, по счастью, оказался верен – он оказался прямо у служебного выхода из кухни. Все окна с этой стороны здания закрывали плотные шторы, не пропускавшие холодный воздух. Стянув на бегу пальто, Джеймс перекинул его через руку, легко перемахнул через перила и зашёл внутрь. На кухне царила суета – слуги были заняты приготовлением ужина, так что Джеймс уверенно направился вперёд, заявляя всякому, кто отвлекался на его появление: «Меня позвали взглянуть на генератор». Оказавшись в генераторном зале, он ненадолго задержался, чтобы забрать припрятанные деньги, а затем полез на крышу по служебной лестнице.

Преследователи, скорее всего, ожидают, что он направится сразу к водному шлюзу – тот лежал всего в сотне шагов от окна, сквозь которое Джеймс выскочил. К тому же наверняка кто-нибудь из них караулит комнату Лидии.

«Кто это устроил? Гобарт?»

Нашаривая в темноте одну перекладину за другой, Эшер молча лез вверх.

Может быть, это дело рук немцев – мало ли, вдруг старый Айхорн и впрямь узнал его, – но немцы вряд ли стали бы обвинять его в том, что он продаёт информацию им же.

«Мизуками?..»

Чутьё подсказывало, что японский атташе – человек чести, хотя честь, конечно, понятие относительное…