Князь Мышкин и граф Кошкин

–А почему ты некромант? Не помню точно, где я видела, но nekros в переводе то ли с латыни, то ли с греческого, типа мертвый, а manes душа. Выходит, ты осознал себя как человека с мертвой душой?

–Шибко грамотная?!

Я неопределенно пожала плечами.

–Ну, колись, чего еще знаешь? «Дочь некроманта» читала?

–Не….

–А Толкиена? Тоже нет? Офигеть! Ну, хоть «Властелин колец» смотрела? И как?

–Интересный фильмец. У этих хоббитов уши супер, плюшевые.

–Не хило. Главное мысль свежая,–Чопор удрученно покачал головой,–С тобой только под стакан базарить можно.

Он встал и опять принялся заваривать чай. Теперь его действия уже не были непонятной экзотикой, скорее наоборот, они приобрели смысл и сделали меня соучастником процесса. Пока Чопор колдовал над чайником, я сполоснула чашки, вытерла на столе небольшую лужицу, поправила стулья. Потом, когда напиток был готов, медленно поднесла чашку ко рту, вдохнула аромат и, прикрыв глаза, с наслаждением отпила. Ни какого просветления я, разумеется, не испытала, просто было легко и приятно. Состояние полной расслабленности. Даже не верилось, что несколько часов назад мне хотелось перестрелять все человечество.

–Ну, что проперло? То–то! Ладно, продолжим лечить. Сначала азы. Некроманты–это черные маги, которые умерли, но души у них были настолько страшны, что их не принял даже ад. А поскольку душа может существовать только в трех вариантах: в раю, в аду и в телесной оболочке, ей ничего не оставалось, как вернуться обратно, черный маг ожил и стал некромантом. Verstehen? Идем дальше. Некромант нейтрален, реально он принадлежит только смерти. А той наплевать хороший ты или плохой, она всех заберет, кого раньше, кого позже. И это не кара, и не награда, она просто однажды приходит и все.

–Значит некромант сам по себе?

–Ватиманно! Рулишь подруга! Некроманты по чужим правилам не играют и цель у каждого некроманта своя, поэтому они и не стремятся к власти над другими. Она им просто не нужна.

–Чего–то я опять не въезжаю. Получается, что некроманты живут сами по себе, ни на чью сторону не становятся, к власти над другими не стремятся, почему же они тогда страшные и злые?

–Да потому что, основная их сила в ненависти. Ты когда–нибудь ненавидела по–настоящему?

Я порылась в памяти,–Вроде нет.

–Потому и не въезжаешь. Ненависть сила огромная и страшная. Она запросто может заставить подвиг совершить или наоборот преступление. Понимаешь, ненависть практически никогда не оставляет того, в чью душу пришла. Она может уменьшиться, раздробиться на маленькие кусочки, заснуть на время, но исчезнуть совсем–нет. Сидит внутри этакая мина и ждет, когда какой–нибудь урод тебе в душу плюнет. Тогда туши свет, кто не спрятался–покойник! А хуже всего то, что после этого еще больше ненавидеть начинаешь.

–Даже, если подвиг совершил?

–Даже. Подвиг штука кровавая, без жертв не бывает, а жертвы эти на твоей совести и так просто они не отпустят. И пошло–поехало, ненавидишь тех ради кого ты этот подвиг совершил, тех, кто в результате пострадал, тех, кто тебя не остановил и вообще весь мир. А больше всего себя.

–Себя–то за что?

–А за то, что живой, но мертвый,–куда девалось его невозмутимость? Скулы ходуном ходят, щеки белые, а глаза наоборот покраснели. Вскочил и как в клетке, дверь–окно…, окно–дверь….,–И чем чаще эта поганая ненависть выплескивается, тем мертвее ты становишься. Потому как результат всегда один–дырка в сердце. Пустота,–Тр–р–ы–ы! Черная ткань зацепилась за крючок и разъехалась,–Фак!

Чопор остановился и стащил футболку.

Вот это да! Три огромных кривых шрама перепоясывали его тело. Первый шел от плеча по тыльной стороне правой руки к запястью. Второй от ключицы чуть ниже правого соска через диафрагму пробирался к животу и исчезал в джинсах. А третий начинал свой путь из подмышки, делил правый бок надвое, но на середине делал резкий поворот на девяносто градусов и уходил на спину.

Видимо вид у меня был такой обалдевший, что к Чопору моментально вернулась прежняя ирония,–Кружок «Кройки и ши–и–и–тия». Здесь тоже неплохо,–и поворот на девяносто градусов.

На спине вся правая сторона напоминала лоскутное одеяло.

–Клевый ситчек, я его из армии привез. Ниже ватерлинии, правда, бедноват малость.

–Ты чего в десанте служил?

–В стройбате.

–А как же это?

–Долгая история. Давай, еще выпьем.

–А можно я попробую заварить?

–Ну, попробуй. Значит так. Сначала…..

–Молчи!–приказала я.

Он щелкнул пальцами, уела мол, и расхохотался.

Для первого раза получилось неплохо, во всяком случае, хозяин одобрил.

–Ничего, геноссинг. Фишку рубишь.

–А, ты, в каких краях–то служил?