Князь мертвецов-2

«А это точно Ингвар?» — мелькнула отчаянная мысль. Право же, легче поверить, что это некая неведомая тварь в обличье германца, чем что немчик может быть совершенно прав.

— Неужели вы думаете, что зная эгоистичную и пустую натуру Кровной Знати, так уж сложно догадаться? — глядя все также презрительно, продолжал вещать Ингвар. — Кровным выгодно, если Истинные Князья станут появляться снова, это докажет их превосходство над другими людьми. Моранычам еще более выгодно, чтобы первый за полтысячи лет Истинный Князь появился среди них, ну а Белозерским — иметь этого Истинного Князя в своем роду выгоднее всех. Ясно же, они что угодно сделают, чтобы вас заполучить — он подумал мгновение и исправился. — Нет! Не вас! Истинного Князя. И даже не его, а то, что он может дать.

Митя посмотрел на Ингвара одновременно с симпатией и легким презрением. Ему все больше нравился этот юноша… что, конечно, не исключало его очевидного и необоримого плебейства.

— Нет ничего более естественного и правильного, чем забота о благе своего… класса, как это называют господа социалисты. Разве что забота о своем роде.

— Приедут родичи — кинетесь им в объятия? — зло прошипел Ингвар.

— …если конечно же, эта забота — не за мой счет. — невозмутимо закончил Митя.

— Почему вы вечно стараетесь казаться хуже, чем есть? Если бы я сам не видел, как вы спасаете других, решил бы, что вы — самое самовлюбленное создание на свете!

— Я спасаю этих самых других только если это выгодно мне самому! — вскакивая, рявкнул Митя. Ох уж этот Ингвар с его наивностью! — И забочусь только о себе!

— Как же ваша самовлюбленность намерена о себе позаботиться, когда прибудут родственнички? — ехидно поинтересовался Ингвар.

— Не знаю! — заорал Митя.

Помолчали. Ингвар вернулся к возне с рамой.

— Бежать? — не оборачиваясь, спросил он. — Деньги у вас теперь есть…

— Я думал об этом. Найдут. — разглядывая свои сцепленные пальцы выдохнул Митя. — Дядюшка почуял, когда я в тринадцать лет мышиный трупик поднял, а уж поднятых варягов наверняка ощутили все Белозерские до единого! А может, и все Моранычи.

— Это все потому, что способности Кровных совершенно не изучаются! Живете в современном мире, а всё как при Кие Прародителе!

— На ком желаете поставить пару опытов? Лично на государе-Даждьбожиче, или сойдет парочка великих князей?

— Напрасно иронизируете. Вот были бы способности Кровных изучены, может, и нашли бы какой-то метод прятаться от этого их чутья. — нравоучительно сказал Ингвар.

— Может, уже и нашли! Только мне об этом рассказывать не стали — я же еще не был Кровным!

— А дальше они, безусловно, ничегошеньки не станут от вас скрывать и посвятят во все тайны, ведь ваши родичи совсем не желают вами управлять! — слова Ингвара звучали так деловито, Митя даже не сразу сообразил, что над ним издеваются.

— Ингваррр! — прорычал Митя. Германец злил до звона в ушах, до красных колес перед глазами. И особенно тем, что мог быть прав. Белозерские всегда были добры к нему. Они учили — даже вопреки его собственным отчаянным протестам. Но… свои важнее чужих, а до какой степени он, Митя, свой семье матери, еще предстояло понять.

— Если бежать не выйдет и уговорить не получится… — рассудительно начал Ингвар. — …то надо рассказать все Аркадию Валерьяновичу. Ему-то точно нужны вы, а не Истинный Князь.

— Отцу? — с некоторым трудом выдавил Митя. — Думаете, он… справится с Белозерскими?

— Справился же он как-то при дворе, а там все и вовсе мерзавцы. — убежденно ответил Ингвар.

— Так справился, что оказался здесь! — проворчал Митя. — И как я ему объясню? Отец, дядюшки хотят меня убить? Остается только добавить — для моего же блага… и он решит: мало того, что я незаконнорожденный, так еще и сумасшедший!

— Думается мне, вы просто боитесь! — хмыкнул Ингвар, и на сей раз Митя даже не дернулся от этого обвинения в трусости. Потому что да, боялся. Белозерские… никто не сделал для отцовской карьеры больше, чем они. И если они скажут, что новый Истинный Князь нужен империи… кого послушает отец? Настоящих Кровных, исполняющих свой долг, или его, мальчишку, отчаянно пытающегося от этого долга сбежать? Великие Предки, да Митя сам понимал, что человек, мужчина и дворянин не должен бояться смерти! И никому ведь не объяснишь, что после смерти, которая ждет его, он разве что мужчиной останется, а дворянином и человеком быть перестанет. А станет Кровным и личем! Или все же прав Ингвар, и Кровный личем стать не может? Проклятье, проклятье, проклятье! Проклятая судьба! И Белозерские! И Ингвар тоже!

— Вы откроете это окно, наконец? — тоном базарной торговки потребовал Митя.

— Да всё уже! — возмутился в ответ Ингвар, вытаскивая, наконец, раму. Да так и замер с ней в руках. — А зачем я ее вынимаю?