Читаем Князь Игорь. Витязи червлёных щитов полностью

Игорь направился к иконе Богородицы Пирогощей, поцеловал золотой оклад, опустился на колени, склонил голову, долго молился, отбивая поклоны и не замечая ничего, что происходило вокруг. Позади него стояла Ярославна с детьми и братом Владимиром — все они тоже горячо молились.

Все просили чуда — спасения князей Владимира Игоревича и Всеволода Святославича со всеми полонёнными воинами.

— Матерь Божья, Царица Небесная, защити их и помоги им! — шептал Игорь.

— Матерь Божья, защити сына моего! — горячо вторила ему Ярославна, и слезы струились по её щекам.

Богородица Пирогощая с младенцем на руках сочувственно смотрела на них с иконостаса своими грустными византийскими глазами, и в мигающем свете свечей Ярославне казалось, что в них тоже дрожат слезы сочувствия.

Чудотворная Богородица Пирогощая!

За половину сотни лет, с тех пор, как она прибыла в Киев и её повесили на царских вратах этой подольской церкви, слава о её чудотворной силе широко разлетелась по всем княжествам. И не было конца-края богомольцам, стекавшимся к ней отовсюду со своими болями, хворями и невзгодами.

Что же это за икона? Откуда она взялась? Почему у людей возникла вера в её чудодейственное могущество, в которое поверил князь Игорь, стремившийся сюда, к Пирогощей, чтобы пасть перед нею на колени?

Перейти на страницу:

Все книги серии Поход

Похожие книги

Аламут (ЛП)
Аламут (ЛП)

"При самом близоруком прочтении "Аламута", - пишет переводчик Майкл Биггинс в своем послесловии к этому изданию, - могут укрепиться некоторые стереотипные представления о Ближнем Востоке как об исключительном доме фанатиков и беспрекословных фундаменталистов... Но внимательные читатели должны уходить от "Аламута" совсем с другим ощущением".   Публикуя эту книгу, мы стремимся разрушить ненавистные стереотипы, а не укрепить их. Что мы отмечаем в "Аламуте", так это то, как автор показывает, что любой идеологией может манипулировать харизматичный лидер и превращать индивидуальные убеждения в фанатизм. Аламут можно рассматривать как аргумент против систем верований, которые лишают человека способности действовать и мыслить нравственно. Основные выводы из истории Хасана ибн Саббаха заключаются не в том, что ислам или религия по своей сути предрасполагают к терроризму, а в том, что любая идеология, будь то религиозная, националистическая или иная, может быть использована в драматических и опасных целях. Действительно, "Аламут" был написан в ответ на европейский политический климат 1938 года, когда на континенте набирали силу тоталитарные силы.   Мы надеемся, что мысли, убеждения и мотивы этих персонажей не воспринимаются как представление ислама или как доказательство того, что ислам потворствует насилию или террористам-самоубийцам. Доктрины, представленные в этой книге, включая высший девиз исмаилитов "Ничто не истинно, все дозволено", не соответствуют убеждениям большинства мусульман на протяжении веков, а скорее относительно небольшой секты.   Именно в таком духе мы предлагаем вам наше издание этой книги. Мы надеемся, что вы прочтете и оцените ее по достоинству.    

Владимир Бартол

Проза / Историческая проза