Ключ. Возвращение странницы

Она заранее не решила, будет или нет рассказывать ему об этом, – теперь ей придется рассказать. Но она не станет рассказывать больше, чем требуется ей. Пусть сам выясняет остальное.

– Это некая мисс Сильвер, – ответила она с показной искренностью.

– Вам об этом сказала полиция?

– Нет… мне сказала Линделл Армитедж.

После небольшой паузы он спросил:

– Как она в это замешана? Она знает эту мисс Сильвер?

– Она познакомилась с ней на званом ужине.

– Откуда вам известно?

– Мне рассказала Линделл.

– Передайте мне каждое слово.

Она повторила почти слово в слово то, что сказала ей Линделл.

– Так что, видите, Нелли Коллинз все-таки проговорилась, и женщина, с которой она разговаривала, связана с полицией. Она рассказала полицейским, что, по словам Нелли Коллинз, та собиралась встретиться со мной под часами на вокзале Ватерлоо без четверти четыре в понедельник, и они, естественно, захотели все об этом знать. К счастью, я в тот день ни минуты не находилась одна, вплоть до одиннадцати вечера.

– Это потому, что вы следовали моим инструкциям, которые обеспечили вам серию очень хороших алиби, – мягко сказал мистер Феликс. – Пожалуй, это убедит вас, насколько благоразумно подчиняться приказам и не задавать вопросов.

Она сидела на стуле перед разделяющим их лучом света и обдумывала услышанное. Это было весьма убедительно. Ей было велено привезти с собой в город Айви Фоссетт и продержать там до утра, затем пригласить Лиллу, или, если не удастся, какую-нибудь еще подругу или родственницу, чтобы та пришла к ней на квартиру не позже трех часов дня и задержалась там до семи вечера. Было также правдой и то, что она не задавала вопросов, даже самой себе. Она подчинялась – и вот Нелли Коллинз умерла. Впрочем, какая разница, умерла или нет одна какая-то маленькая женщина-болтушка? Мир залит кровью и пропитан горем. Невозможно жить чужими жизнями – можно только отстаивать свои собственные интересы и бороться за выживание.

– Что вы сказали полиции? – спросил мистер Феликс. – Слово в слово!

Когда она закончила, он кивнул.

– Думаю, вы сделали все правильно. Маловероятно, что они вас опять потревожат. Но есть один момент, которого я не понимаю. Эта девушка, Линделл… Что побудило ее заговорить с вами о Нелли Коллинз? Почему это показалось ей таким важным? Вот в чем вопрос – показалось ли ей это важным? Вы передали мне ее слова, но мне нужно знать, как эти слова были сказаны. Вы передали мне разговор, но я хочу знать его атмосферу. Как вообще зашел разговор об этом? Было ли это упомянуто среди других предметов: сначала одно, потом другое, а после – вот это? – или же эта Линделл специально пришла к вам, чтобы рассказать это?

Анна облизнула губы.

– Она пришла, чтобы мне рассказать.

– Она пришла рассказать вам, что познакомилась с кем-то, кто говорил о Нелли Коллинз… кто сказал, что Нелли Коллинз приехала в Лондон встретиться с вами?

– Да, – ответила Анна.

– Это может оказаться серьезным, – услышала она его голос. – Прекратите говорить недомолвками и расскажите мне то, что я хочу знать: не то, что она говорила, а как. Слова – ничто; способ высказывания – все. Как именно она это сказала? Было ли это преподнесено как совпадение или она вас подозревала?

Он поднял затянутую в перчатку руку, и свет вдруг вновь хлынул ей в лицо.

– Не надо! – вскрикнула она, а он засмеялся и сдвинул свет обратно.

Она почувствовала жгучую злость, а вслед за ней – страх. Она подумала о Линделл то же самое, что подумала о Нелли Коллинз: какое ей дело до какой-то девушки? Если она, Анна, ввязалась в это дело, то должна идти до конца. Если ты в состоянии твердо держаться на ногах, тебе повезло. Ты не можешь позволить себе беспокоиться о ком-то еще. Она спокойно ответила:

– Вы не даете мне времени рассказать. Я ничего не утаиваю. Но я не хочу, чтобы вы придавали этому большее значение, чем следует.

– Судить об этом буду я. Для вас безопаснее ничего не утаивать.

– Я как раз собиралась вам рассказать. Так вот… Линделл видела меня, когда я входила сюда на прошлой неделе.

– Это было очень безответственно с вашей стороны. Продолжайте!

– Я ее не видела, она была на другой стороне улицы. Она последовала за мной в парикмахерскую, не будучи уверена, что это именно я. Она не видела моего лица, поэтому прошла в салон, чтобы посмотреть, нет ли меня в одной из кабинок. Она открыла дверь в конце зала и подошла вот к этой двери. Дверь не была захлопнута – за это вы должны поблагодарить ваш слепящий свет. Если бы вы не ослепили меня, когда я вошла, то удостоверилась бы, что дверь надлежащим образом заперта. Она услышала, как я говорю: «Почему вы не разрешаете мне написать Нелли Коллинз? Она совершенно безобидна». И услышала ваш ответ: «Не вам судить об этом». Тогда она испугалась и убежала.

Рука в перчатке упала и вцепилась в край стола.

– Она узнала ваш голос? Это точно?

– Нет. Она только подумала, что это был мой голос, – она не была уверена. Я могла бы убедить ее, что все это какая-то ошибка, если бы она не повстречала у Олбени эту проклятую женщину и не узнала о том, что Нелли Коллинз поехала встретиться со мной.