Клятва смерти

— Знаю. — Ева решила вернуть себе внимание Алекса. — В бетонной камере на Омеге. Паршивое местечко, верно?

— Вы пришли сюда по поводу моих отношений с Амариллис или с отцом?

— Зависит от обстоятельств. Когда вы в последний раз видели детектива Колтрейн?

— За день до убийства. Я позвонил ей, когда приехал в город. Она пришла сюда. Мы выпили, вспомнили прошлое, рассказали друг другу о настоящем. Она провела здесь пару часов.

— Одна? Вы были с ней наедине?

— Род был здесь. Наверху, в кабинете.

— О чем вы говорили?

— Как ей нравится в Нью-Йорке, как она привыкает к новому дому, к новой работе. И еще мы поговорили о том, что я делал в Париже. Я приехал сюда из Парижа. Она мне сказала, что у нее новый роман. Серьезный роман. Она сказала, что с ним она счастлива. По ней было видно, что это так и есть. Она выглядела счастливой.

— А что вы делали в вечер убийства?

— Я ужинал дома. Где-то часов в восемь. Род точно знает, можно его спросить. Потом доделал кое-какую работу. Род ушел в свою комнату около десяти, а я вскоре после этого вышел.

— Вы вышли? И куда вы пошли?

— Мне не сиделось на месте. Я решил прогуляться: мне ведь нечасто приходится бывать в Нью-Йорке. Город мне нравится. Я пошел на Бродвей.

— Вы шли пешком с Парк-авеню на Бродвей?

— Совершенно верно. — Теперь в голосе Алекса послышалось легкое раздражение. — Погода была хорошая, правда, немного прохладная. Мне хотелось потолкаться там, где светло, шумно, где много людей. Вот я и стал бродить вокруг Таймс-сквер.

— И вы были один.

— Да. Я зашел в пару видеосалонов. Заглянул в бар. Там было шумно, тесно… По телевизору показывали игру. Американский бейсбол. Лично я предпочел бы футбол. Настоящий футбол, а не то что вы называете футболом. Но я выпил пива и немного посмотрел игру. Потом вернулся сюда. Не могу сказать точно, в котором часу, но было не очень поздно, я бы сказал, до часу ночи.

— Как назывался бар?

— Понятия не имею. Я просто бродил, мне хотелось пива.

— Чек сохранили?

— Нет. С какой стати? Это была всего лишь одна кружка пива. Я заплатил наличными. Если бы я знал, что мне потребуется алиби, поверьте, уж я бы постарался.

«Злится, злится», — подумала Ева.

— Человек в вашем положении, бизнесмен с международными интересами… и опять-таки принимая во внимание ваше прошлое, мог бы иметь разрешенное оружие и носить его с собой.

— Вы прекрасно знаете, что у меня есть оружие. Вы это уже проверили.

— Вам выдана лицензия на парализатор гражданского образца, зарегистрированный на ваше имя. Раз уж вы пошли на сотрудничество с полицией, может, позволите мне взять его с собой? Мы бы его осмотрели, проверили… поскольку вы пили пиво, когда детектив Колтрейн была убита.

Лицо Алекса окаменело в холодном негодовании.

— Если бы мой отец был кем угодно, но не Максом Рикером?..

— Я все равно попросила бы вас отдать оружие на проверку. Если хотите, могу достать ордер.

Он молча поднялся, подошел к письменному столу, отпер один из ящиков… Парализатор оказался легче, изящнее, чем ее табельное оружие, и уж конечно, он был не таким мощным. Из него невозможно было убить, только парализовать. Алекс протянул его Еве вместе с лицензией на ношение.

— Как кстати, — заметила она.

— Как я уже говорил, я ждал вашего визита. Я не такой, как мой отец, — раздраженно добавил Алекс, наблюдая, как Ева запаковывает парализатор и лицензию в прозрачный пластиковый пакет для вещественных доказательств, надписывает ярлычок и запечатывает. — Я не убиваю женщин.

— Только мужчин?

— Она была мне дорога, иначе не было бы у нас с вами этого разговора. И на этом он окончен. — Алекс взял расписку за изъятое оружие, которую Ева распечатала для него на своем КПК. — Надеюсь, коп, сумевший засадить за решетку Макса Рикера, поймает того, кто убил Амариллис.

Он проводил их в прихожую и сам вызвал лифт.

— Порядок вы знаете: не покидайте город, будьте доступны и так далее, и так далее. — Ева и Рорк вошли в лифт.

— Да, порядок я знаю. Я также знаю, что, если бы наше прошлое определяло нашу суть, все мы сидели бы сейчас в полном дерьме.

Он повернулся и ушел, не дожидаясь, пока двери закроются.

На улице Ева замедлила шаги и повернулась к Рорку. Она хотела что-то сказать, но он покачал головой, взял ее под руку и повел к машине.

— Что? — спросила она, когда они сели. — В чем дело?

— Поезжай. Будь я на месте человека, ожидающего визита копа, который расследует убийство другого копа, я расставил бы на улице глаза и уши: просто чтобы быть в курсе. И тогда я бы знал, что этот коп думает обо мне и нашем разговоре.

Ева нахмурилась за рулем.

— Ты не шутишь? Ты в самом деле посылаешь людей на улицу — просто послушать, что говорят другие люди?

Рорк похлопал ее по руке.

— Мы же говорим не обо мне.

— Законы о частной сфере…

— Успокойся. — Он опять похлопал ее по руке. — Он был влюблен в нее. До сих пор влюблен. До какой-то степени.

— Люди часто убивают тех, кого любят.