Клятва Короля Теней

Но в этот миг я не могу отыскать слов. Ведь изгиб ее плеча так близко к моему. Нашу кожу разделяют считаные дюймы, и воздух между нами теплый и наполненный энергией. Я слишком живо помню, каково это – касаться ее. Обнимать ее. Тогда, однако, я не осознавал, что это она. Теперь, когда я знаю это, насколько сильнее было бы удовольствие?

Мои губы раскрываются. На языке – ее имя.

– Фэрейн.

– Да, Фор?

– Фэрейн, я…

Мою кожу пронзают игольно-острые уколы. Я издаю вопль, и сумеречный кот перескакивает с моего плеча на колени Фэрейн. Она вскрикивает от испуга. Ее ноги с плеском вырываются из воды, когда она карабкается выше на камень. Коротко заскрежетав, сумеречный кот перепрыгивает на тот валун неподалеку, на котором разложена моя рубашка, а затем выгибает спину и шипит на нас двоих.

Фэрейн застыла в полнейшем шоке. Ее голые ноги согнуты, юбка скользнула выше, обнажая куда больше колена и бедра, чем позволяют приличия. Это зрелище что-то делает с моей кровью, что-то, на что не вдохновил даже вид ее лежащей голой в том каменном кругу. Тогда меня заботило лишь ее благополучие. Теперь же…

Я поспешно отвожу глаза.

– Морар-джук, – бормочу я, вместо того поворачивая голову, чтобы осмотреть плечо. – Маленькая тварь меня зацепила. – Мою кожу украшают пять крохотных царапин, сочащихся синими полосами. Я с досадой их потираю, но, по крайней мере, эта рана не потребует вмешательства мадам Ар. Краем глаза я вижу, как Фэрейн вновь опускает ступни в воду и натягивает юбку на колени. – Ты в порядке? – спрашиваю я, не глядя на нее.

– Я не ранена, – она все никак не отдышится. – Оно меня напугало, только и всего. Что… что это вообще такое?

– Они зовутся варбу. – Грустно улыбнувшись, я протягиваю руку к сумеречному коту. Мех на его спине стоит дыбом, но он снисходит до того, чтобы понюхать кончик моего пальца. Затем, издав короткую трель и подпрыгнув, он вскакивает мне на предплечье. Длинный гибкий хвост для опоры обвивает мое запястье. – Моя мать всегда звала их сумеречными кошками.

– Твоя мать?

– Да. Она испытывала особую любовь к этим созданиям, вот почему их здесь так много. Они считаются чем-то вроде вредителей, но ее они так радовали, что отец распорядился достать несколько пар для разведения и выпустил их в дворцовые сады. Теперь их здесь целая стая, все жирные, избалованные и ни на что не годные.

Сумеречный кот поднимается по моей руке ко все еще жгуче болящему плечу. Там он тыкается мордочкой в мою челюсть и начинает громко мурлыкать. Он идет дальше по моей спине, огибая голову, затем спускается по второй руке, останавливаясь на уровне глаз Фэрейн. Он выдвигает вперед свою безглазую мордочку, принюхиваясь.

Ее губы мягко выгибаются. Одним пальцем она гладит его макушку. Он мурчит в два раза громче и протягивает обе передние лапки вперед, пока она не поднимает руку, чтобы он на нее забрался. В считаные секунды он уже устраивается у нее на плече, положив передние лапки на ее макушку. Его длинный хвост подергивается у нее под носом.

Фэрейн смеется. Какой же это яркий звук – словно кристалл ударили серебряным прутом, заставляя петь.

– А я и забыла, – говорит она. – Твоя мать была человеком, так ведь?

– Да. – Я прочищаю вдруг забившееся горло. – Она любила сюда приходить. На это самое место. Оно было ее любимым. Она сидела здесь, у воды, часами, окруженная своими кошками. Она уверяла, что их мурлыканье приносит покой смятенной душе.

Мгновение Фэрейн молчит. Зверь сползает с ее плеч ей на руки. Она отпихивает его непокорные лапы, пытаясь не дать себя поцарапать, и лишь когда он наконец устраивается, она тихо спрашивает:

– А душа твоей матери была в сильном смятении?

Я стискиваю зубы.

– Да, – мне приходится выдавливать это слово силой. Я перевожу глаза на свой кулак, сжавшийся на колене. – Когда я был мал, то не понимал этого. Теперь же, оглядываясь назад, я думаю, что ей плохо жилось в Подземном Королевстве, вдали от солнца и звезд родного мира.

Фэрейн кивает, все это время задумчиво глядя на сверкающие водопады, на мириады огней и красок. Я осмеливаюсь вновь украдкой посмотреть на нее. Меж бровей пролегла маленькая складка, а губы чуть поджаты. Несколько тихих мгновений спустя она испускает небольшой вздох.

– Я не верила, что мир под камнем может быть столь прекрасен. Теперь, когда я увидела его… увидела это место… мой собственный мир кажется по сравнению с ним довольно бесцветным.

На сердце теплеет. Жирный сумеречный кот у нее на руках перевернулся на спину и теперь лежит животом кверху. Его передние лапки лениво месят воздух. Внезапно я ощущаю зависть к маленькому зверьку, которого, прижимая к груди, так нежно держат ее прелестные руки.

Я отрываю глаза, вновь глядя на водопады.

– Самые лучшие мои воспоминания о ней – здесь. Здесь она могла быть счастлива. Отец поставил для нее каменную скамью, чтобы она могла с комфортом проводить здесь больше времени. Думаю, он надеялся, что сможет найти способ выманить ее, подарить ей место в этом мире. Чтобы она была довольна. Но бо́льшую часть времени…

– Да? – мягко подталкивает меня Фэрейн.